В мае у Рыси родилось двое котят.
Первые дни мать никуда не отходила от них, слепых и беспомощных. В логове, под выворотом огромной, уроненной ураганом сосны, она вылизывала их тоненькие шкурки, согревала маленькие тельца своим теплом, кормила молоком. Наевшись, рысята подолгу спали, уткнувшись мордочками в материнский живот и прижавшись друг к другу, поэтому Рысь не могла никуда отойти, чтобы поохотиться и поесть самой. После рождения детенышей она сильно похудела и ослабла, вместе с молоком рысята высосали из нее много сил.
На одиннадцатый день у маленьких рысят прорезались глаза, и Рысь смогла наконец уходить от них, чтобы подкормиться хотя бы мышами. Но уходить можно было лишь ненадолго. Распахнувшийся перед детьми мир увлекал их, уводил от логова.
Познавание мира скоро кончилось бедой для одного из рысят. Мать была на охоте, и его, отошедшего от логова, придавило тяжелым суком, сорванным с сосны порывом ветра. Когда Рысь нашла его, детеныш уже не дышал. Второй рысенок бегал вокруг матери, тормошил погибшего братишку, приглашал поиграть с принесенной матерью еще живой мышью. На берегу лесного ручья Рысь выкопала яму, бросила в нее детеныша и завалила землей.
О погибшем сыне Рысь скоро забыла, ведь у нее оставался Рысенок, ее дитя, и извечный закон материнства требовал кормить его, натаскивать, растить…
Ах как красив, грациозен и смышлен был ее сын!
Длинноногий и сильный, он, одномесячный, уже сам поймал первую мышь и принес ее, задушенную, к матери. Та, обнюхав и убедившись, что минуту назад мышь была живой, одобрительно потрепала Рысенка по загривку и легко ударила мягкой лапой в бок. Рысенок упал и в детском восторге закатался по брусничнику, смешно выгибая длинное плотное тельце. Еще через месяц мать научила Рысенка искать гнезда птиц. Черные кисточки его длинных ушей мелькали средь зелени, и молодые нерасторопные птенцы то и дело оказывались у него в пасти.
В конце лета Рысь решила, что пришла пора показать сыну охоту на заячьих тропах. Азартная и, как правило, успешная, она должна была понравиться сноровистому Рысенку.
Рысь отвела детеныша на Клеверные луга, где после июльских сенокосов стояли наваленные людьми высокие кучи сухой травы. Эти кучи, утыканные длинными жердями, развевали по Лесу дурманный запах вяленого разнотравья и привлекали к себе множество зайцев. Пьяные от хмельного клеверного аромата длинноухие зверьки забывали об опасности и становились легкой добычей.
…Рысенок сидел на суку над заячьей тропой вместе с матерью и дрожал от возбуждения. Но когда появился первый заяц, весь напрягся, вытянул шею, подобрал передние лапы, будто сам намеревался прыгнуть за добычей. Мать, испугавшись, что в охотничьем азарте сын и в самом деле прыгнет и поранит себя в борьбе с зайцем, едва слышно, но грозно мурлыкнула на него и прыгнула сама.
Рысь промахнулась.
Заяц, почуяв что-то, резко скакнул в сторону и заметался по кустам. В другой раз Рысь не стала бы его преследовать, чтобы не тратить впустую силы, но сейчас на нее глядел ее сын, будущий сильный и ловкий Кот, которого надо было научить искусству охоты. Рысь бросилась за зайцем, петляющим, вертким, и, хотя тот, видно, хорошо умел уходить от погони, настигла его в мелком березняке перед болотной ручьевиной. Она вовремя разгадала маневр зайца, перекинулась через завал и, прыгнув наперерез, перехватила зверька прямо на лету, когда тот был в воздухе, ударила лапой и подмяла под себя.
Когда Рысь с зайцем в зубах двинулась в обратный путь, в стороне, где остался ее сын, раздался сильный грохот, и она бросилась вперед что было сил.
Человека она почуяла еще на подходе. Двуногий стоял под деревом, где она с рысенком караулила зайцев. Рысенок лежал на земле. Человек поднял его и положил в корзину. Он постоял немного, забросил корзину за спину и пошагал прочь.
Рысь стояла за елью. Пахло едким и вонючим дымом, Человеком и кровью.
На море — погодушка. «Полуночник» [4] «П о л у н о ч н и к» — северо-восточный ветер.
, нагулявший на просторе силушку, буянит уж второй день: рвет на мелководьях водоросли и кучами вышвыривает на берег, ломает на семужьей тоне колья. Сейчас отлив. Несмотря на прибойный ветер, вода, как и полагается в новую луну, крепко оголила песок, и ветер не в силах донести ударные волны до кромки берега. Он в злобе бьет взводни [5] В з в о д н и — штормовые волны на отмелях.
об оголившиеся песчаные кошки, об обнажившиеся рогастые гранитные бакланы [6] Б а к л а н ы — здесь: подводные валуны.
. А на самом берегу тишь и бескрайняя широченная полоса гладкого мокрого песка, утрамбованного морем до асфальтовой плотности.
Читать дальше