Юрий Вахтин - Приговор

- Он у меня оперативник. В СИЗО опером работает, - шутила Жанна.

- У меня жених бывший сидит в СИЗО, - поделилась как-то Вика.

- Ух ты! Как фамилия? Захаров? Спрошу у своего, он у тебя под следствием, в камере сидит?

- Не знаю... Наверное... Где после суда держат? - пожала плечами Вика. - Три года ему дали, в январе суд был.

- Кого где. Кто помилование или на пересудок пишет, по году в СИЗО сидят. Кого после суда по зонам развозят, и еще при тюрьме работают, у кого статья легкая. Твой что, машину угнал?

- Нет, с чего ты взяла? Он за убийство сидит, - Вика опустила глаза. - Да он нечаянно! Так получилось, - Вика даже вслух сказала, хотя они разговаривали тихо, полушепотом.

- Не кричи! Так и скажи неумышленное убийство, по неосторожности, - со знание дела объяснила Жанна. - Это тоже, наверное, не тяжелая статья. Я утром спрошу у своего опера, - пообещала Жанна и неожиданно, посмотрев на Вику, сказала: - Викуль, я вот смотрю на тебя... А на фига тебе ребенок?

- Как?... Мой он и рожу, - даже обиделась Вика.

- Твой? А отец? Папашки нет три дня, жених в тюрьме, да и нужна ты ему с чужим ребенком? Он тебя по рукам и ногам свяжет. А тебе еще учиться надо в аспирантуре. А жить где? А работать с грудным ребенком?

Вика рассказала новой подруге о своей жизни.

- Уеду к маме, - тихо ответила Вика.

- Не обижайся, Викуль, ты мне как сестра стала, хотя мы и немного знакомы. Жалко мне тебя, ходишь чернее грозовой тучи. Ты еще молодая, вся жизнь впереди у одной, а с хвостом... Где отец? Какое отчество запишешь? Думаешь, разжалобишь, уговоришь своего профессора, увидит ребенка и растает? Нет, подруга, так не бывает. Он и думать о тебе перестал. Прислал с кем-то пакет как плату за ласки и радуйся, - Жанна замолчала. Вика молчала тоже.

- А ты смогла бы просто взять и оставить своего ребенка? - спросила Вика.

- Однозначно. Люди годами на очереди стоят, которые хотят, но не могут иметь своих детей. И обеспеченные, и с жильем. Ты им счастье подаришь на всю жизнь, а себе свободу. Конечно, дело твое, я просто тебе сказала, извини. Ты учительницей по географии работать можешь или в детском саду, в тепле, ребенок при тебе и сыта.

По коридору шла дежурная, она что-то сказала вполголоса, видимо почувствовала дым из туалета.

- Атас, менты на коридоре, - предупредила Жанна и первая вышла из туалета.

Проходя мимо пожилой дежурной, поздоровалась с ней. Все упреки достались Вике.

- Невтерпежь вам! Неделю по-человечески полежать не можете. Привыкли к своим притонам, без угара заснуть не можете, - забурчала дежурная.

Кровь ударила Вике в лицо. Она выбежала из туалета, едва не сбив фельдшера. Она прибежала в палату, легла на кровать, закрыв голову подушкой. Жанна что-то продолжала ей говорить, словно ничего не произошло в туалете, и не она, а Вика накурила. Вике захотелось напиться. Напиться и забыться, не думать ни о чем, а летать где-то в своих грезах.

Через два дня Вика Нестерова родила здоровую девочку на три килограмма восемьсот грамм и, как только она встала на ноги, пошла к заведующей роддома. Постучала в дверь кабинета:

- Разрешите?

- Да. Что вы хотите, Вика? - заведующая роддомом - пожилая женщина за пятьдесят, принявшая своими руками ни одну тысячу новых человеческих жизней, располневшая, очень спокойная, с космическим именем Венера Ивановна - была женщиной доброй.

- Венера Ивановна, я хочу отказаться от своего ребенка...

Пауза после слов Вики длилась больше минуты. Венера Ивановна сидела за столом, подперев подбородок руками, очки на кончике носа. Вика стоит у дверей в синем больничном халате, хрупкая, словно девчонка-подросток.

- А вы с мужем или, извините, с отцом ребенка говорили об этом? - первая заговорила заведующая.

- Да я только сейчас звонила ему. Он отрицает свое отцовство. Говорит, привезет кучу справок. Мне некуда идти с ребенком в этом городе. Может, у новых родителей моя дочь будет счастливой, - слезы, неподдельные слезы текли по щекам Вики, она продолжала: - Я не хочу, чтобы она, как я, жила в коммуналке, в одной комнате и уходила на улицу, когда к матери приходили мужчины. Я не хочу! Не хочу!

Вике стало плохо. Заведующая вызвала врача. Вике казалось, она падает куда-то в бездну, что это, конец, она разобьется. Но какая-то невидимая сила подхватывает, подбрасывает ее вверх. Она еще живет. Прибежали врач и санитарки с носилками. Врач сделал укол. Вика забылась. Депрессия продолжалась почти неделю. Молоко пропало. Вика исхудала настолько, что по ее телу можно было изучить строение скелета. Врачи уже боролись за ее жизнь.