Юрий Вахтин - Приговор

- Я вот только матери боюсь, как она воспримет, - призналась Галина, - какое у нее будет настроение. В голове у нее совсем что-то перевернулось. Читает одни религиозные книги и, главное, все подряд - и крестьянские, и католические, и "Сторожевую башню". Это журнал Свидетелей Иеговых, новое течение в христианстве, как они себя считают, и, конечно, самое верное, самое Божеское. Я представляю, какой у нее бутерброд в голове от прочитанного. Я смотрю, у нее даже "Каран" мусульман. Ты бы ее врачу показал, отец, хорошему психиатру...

- Ой, доченька, не сыпь мне соль на рану, - Иван Егорович даже закурил. - Привозил я Амелькина, думаю, он у нас в области самый перспективный - доктор наук, психолог. Уговорил, сюда, домой его привез, чтобы ее психику не травмировать походом в клинику, - Иван Егорович тяжело вздохнул, сделал глубокую затяжку.

- И что Олег Андреевич сказал тебе? - поинтересовалась Галина.

- Я даже не знаю, кем он ей представился, когда они знакомились. Ты его знаешь, он мужик очень начитанный, он даже в религии, наверное, больше церковнослужащих разбирается, а знает больше, это точно. Они с матерью часа три беседовали. Ну и что? Говорит: "Радикальных отклонений в психике нет. Хотя религиозные вопросы уже становятся навязчивыми, она под воздействием от всего прочитанного даже свою секту хочет открыть или течение, как она говорит, но более правильное и божеское, чем все другие. У нее в голове свое понятие сложилось о Боге, о месте человека в приходе и вообще о жизни. Эти идеи становятся навязчивыми". Лечь в клинику к Амелькину мать категорически отказалась, даже очень обиделась на меня. Она меня никогда разговорами не балует. Бывало, за три дня пару слов, а здесь почти месяц совсем не разговаривала. Обиделась. "Ты что, сумасшедшей меня считаешь?" Причин лечить ее принудительно нет. На работу она ходит, на хорошем счету у руководства района по культуре. Одни благодарности, и выставки устраивает, и музей открыла, и по селам ездит о религии с бабушками говорит. Теперь религия в моде. Так всегда, доченька, в нашей стране, все по приказу. По приказу ломали и взрывали церкви, превращали в склады для удобрения. Хотя церковь всегда призывала к добру и милосердию людей. Конечно, церковное руководство всегда подстраивалось к властьдержащим и при царях, да и сейчас. А сама религия нет - пусть я коммунист с тридцатилетним стажем - я считаю, не может вреда принести, если учит добру и духовности людей. Хотя, что грех таить, и я гонениями занимался. Помню, вышла директива, правда устная, членов КПСС, замеченных в церкви и еще более крестившихся самих или своих детей, считать чуть ли не врагами. Зачем? Почему? Я исполнял, ходил, как и все в райкомах, в патруль, как мы в шутку звали в собор, на большие праздники: на Рождество, Крещение, Пасху. Хотя я, если честно, не понимал, для чего это нужно. Все заповеди Библии - в точности измененный Кодекс строителя коммунизма. Получается, Владимир Ильич Ленин не раз читал Библию, а Сталин даже изучил в семинарии.

Галина пробыла с отцом в Урыве почти четыре часа. Такой счастливой Галину видел отец только в детстве, она без остановок болтала. Иван Егорович был рад и счастлив за дочь. Уезжая, Галина пообещала отцу, что следующий раз приедет обязательно с Павлом.

Иван Егорович заварил чай, закурил еще одну сигарету. Он любил крепкий чай с сигаретой. Откуда эта привычка, которую почему-то называют уголовной? Нет, не чифирь пил Захаров, просто крепкий чай. На прошлой неделе он случайно нашел в старой записной книжке телефон Нины Новиковой с выходом из облцентра на ее район, на юге области. Не зная почему, он тогда как-то машинально набрал номер из своего рабочего кабинета на заводе. Набрал и все. На удивление дозвонился он очень быстро, после нескольких гудков подняли трубку. Было около шести часов вечера.

- Алло, - ответил незнакомый детский голос девочки.

- Позовите, пожалуйста, Нину Никаноровну Суховерхову, - на "вы", сильно волнуясь, попросил девочку Захаров.

- Они не живут здесь, - ответил детский голос.

- Не может быть. Она оставила мне этот телефон, - Иван Егорович даже растерялся.

- Кто там? Нину спрашивают? - услышал Захаров в трубке взрослый женский голос.

- Алло! - незнакомая женщина. - Вы Нину спрашиваете? Она еще в августе уехала с Петей в город. Живут там. Где работает? Я точно не знаю, извините. Она недавно нам звонила, где-то в совхозе за городом. Даже говорит, работает по специальности зоотехником.

Весть о том, что Нина уже три месяца живет в их городе, просто ошеломила Ивана Егоровича. Он даже растерялся, не нашел, что ответить разговорчивой женщине с характерным южным оканьем в речи.