Евгений Степанов: Застой. Перестройка. Отстой

А старуха стучала и стучала. Я опять позвонил в милицию и откровенно признался, что мне страшно. Милиционер прорычал в ответ, что сейчас придет и заберет не бабку, а меня самого.

— За что же меня?

— Чтоб спать не мешал! — невозмутимо отрезал страж порядка и опять положил трубку.

За стеной на лестничной площадке тем временем послышался разговор. Это сосед дядя Боря вышел на шум и, закурив, заговорил с бабкой.

— Что вы стучитесь, бабуля?

— Я за вещами своими!

— А-а, понятно.

— Холодно, — сказала бабка, съеживаясь от мороза, и явно просясь в дом переночевать.

— Холодно, — бойко и по-английски невозмутимо ответил дядя Боря. В его ответе был отчетливо слышен категорический отказ пустить старушку переночевать.

— Холодно, — опять взмолилась бабка.

— Холодно, — парировал сосед спокойным тоном.

Диалог, состоящий из одного слова «холодно», продолжался весьма долго.

А потом старушка куда-то исчезла. И в провинциальном советском подъезде стало тихо.

Утром мы опять поехали на работу в школу.

В автобусе Наташа, утонченная женщина, сказала:

— Хочется жить без потрясений, я очень устала от них, но как это сделать, когда любая встреча с кем бы то ни было — уже потрясение.

Я — мужчина не утонченный, но насколько моя жена права.

Через полгода преподавательской деятельности я также стал вести странный предмет под названием «Этика и психология семейной жизни».

После второго занятия, на перемене, Рита Васильчикова, которая оказалась не только смышленой, но и весьма раскрепощенной девушкой, подошла ко мне и спросила:

— Евгений Викторович, когда встретимся на сеновале?

Я стал ее отчитывать. Она убежала.

…Занимаясь с пятиклассниками, я пытался развить их способности. Памятуя о директоре Павшинской средней школы Василии Ивановиче Сухомлинском, стал давать задания детям на вечерних занятиях писать сказки. Результаты превзошли все мои ожидания. Сказки оказались очень интересные. Паша Тайганов написал такую.

«Пошел мальчик Вову на речку, закинул невод и поймал щуку. Щука взмолилась: „Отпусти меня, добрый молодец, я выполню любое твое желание“. Мальчик Вова отпустил щуку, она уплыла, а желания никакого не выполнила. И мальчик Вова горько заплакал. Больше он никаким щукам не верил».

Я отослал сказки Паши Тайганова в районную газету «Трудная новь». Их там напечатали. Радости у детей было очень много! А Пашку все стали называть писателем.

Еще мы учились писать стихи, занимались необычными литературными играми — сочиняли палиндромы, заумные детские считалки.

Ребята оказались великолепными выдумщиками и очень талантливыми людьми.

Пашка Тайганов примерно через полгода, удивив меня не на шутку, стал писать весьма добротные стихи.

Однажды он принес мне в тетрадке такое сочинение.

Стихотворение было написано с грамматическими ошибками, но меня поразило, как строго соблюден размер, трехстопный ямб, какие он использует выверенные рифмы.

Я даже засомневался, сам ли он написал стихотворение.

Спросил его об этом.

— Сам, — ответил Пашка, — я очень люблю стихи сочинять. Это мое любимое занятие. С тех пор, как вы стали нам читать Есенина, я его очень полюбил.

— А почему ты пишешь, что березка пришла небесными шагами?

— А как же иначе?! Мы же ее не сажали. Она сама по себе выросла — так и выходит, что пришла по небу.

— А за что березка тебя должна простить?

— Да за все, мало ли я набедокурил, да вот еще и стихи пишу, мать говорит, что это не к добру, мол, пииты плохо кончают. Лучше быть трактористом, чем пиитом.

— Трактористом, конечно, тоже хорошо. Но некоторые поэты вон как здорово живут — по заграницам разъезжают.

— Я за границу не хочу, мне здесь, в Спасском, нравится.

…Еще я учил ребят писать палиндромы. Палиндромы — это тексты, которые читаются одинаково слева направо и справа налево.

Однажды Пашка Тайганов на «продленке» прочитал всем нам такой «шедевр» под названием «Футбол», посвященный игре «Локомотива» и ЦСКА.