Маша Трауб: Глазами ребенка

Мама, например, иногда уходит спать в другую комнату, чтобы я ей не мешала.

Или вот был случай. Папа вынес меня из ванной в полотенце.

– Ты будешь ее мазать кремом и одевать? – спросил он маму.

Мама сидела с Ваней на кухне и ужинала.

– Нет, не хочу, – ответила мама и даже не повернулась.

Папа вздохнул и пошел мазать мне попу сам.

– Я что, это вслух сказала? – ужаснулась мама.

– Да, – ответил Ваня.

Мамой папа пугает Васю.

– Вася, быстро убирай комнату, а то сейчас мама придет, голову оторвет нам обоим, – говорит он.

И Вася быстро все убирает, потому что мама точно оторвет голову.

А на прогулке у папы всегда есть влажные салфетки, семечки, печенье, сок, книжка, игрушки и много других мелочей. Он так собирается, будто нам предстоит прожить в парке неделю. Папа никогда ничего не забывает, не то что мама. Салфетки она просит у случайной прохожей, печеньем нас кормят знакомые, а корм для синичек и белочек мама достает из кормушки и дает мне.

Нашего папу другие мамы всегда ставят в пример своим мужьям, которые, как моя мама, сидят на лавочке, а не ползают по песочнице, мерзнут, одетые не по погоде, и мечтают поскорее вернуться домой и выпить кофе.

Папу я называю «мама».

– Я папа, – говорит он, – мама вон на диване сидит.

– Мама, – говорю я, и папа почти плачет от счастья.

Он совершенно не умеет готовить. Как девочка, я уже это понимаю. Правда, умеет варить кофе для мамы и делает это каждое утро, потому что, если в маму не влить литр кофе, она, как я, – будет ходить пошатываясь и биться об углы. Мама совершенно не умеет вставать по утрам. Даже Васю в школу проводить не может. Поэтому утром нами занимается папа.

– Это миф, что я жаворонок, – однажды грустно сказал папа. – Просто жизнь так сложилась.

Обычно мама с вечера варит нам кашу. Но тут папа решил приготовить Васе омлет.

– Мам, ты спишь? – зашел Вася к маме в спальню.

– Мм-м-м, – ответила мама.

– Мам, ты, спи, конечно, но можешь ответить на один вопрос? – тихо спросил Вася.

– Не сейчас, – буркнула мама.

– Потом будет поздно и неактуально, – ответил Вася.

– Что? Что случилось? – открыла наконец глаза мама.

– Вот. – Вася поставил ей на одеяло тарелку.

– Что это? – спросила мама.

– Именно это я тебя и хотел спросить – что это и можно ли это есть? Попробуй.

– Не хочу. – Мама понюхала то, что лежало на тарелке. – Дай папе, пусть он попробует.

– Не могу. Папа это мне приготовил. Утверждает, что это – омлет. А ты как думаешь?

– Думаю, что это – гадость, только папе не говори.

Мама поковыряла вилкой масляную жижицу, плескавшуюся на тарелке.

– Есть это нельзя? – уточнил Вася.

– Выбрось, – посоветовала мама. – Сейчас я тебе бутерброд сделаю.

Папа в это время был в душе. Когда он вышел, Вася сидел над чистой тарелкой и ел бутерброд. Мама мыла посуду, которой после папиного омлета была завалена вся раковина. Он почему-то испачкал две сковородки, крышку от самой большой кастрюли, ковшик, в котором мама варит мне компот, и мамину любимую турку – в ней он сварил для себя яйца вкрутую.

– Вася! Ты все съел! – обрадовался папа. – Тебе понравилось?

– Угу, – ответил Вася и посмотрел на маму.

Папа был страшно счастлив и горд собой.

На следующее утро он опять приготовил Васе омлет и через день тоже. Вася уже не будил маму и тихо выбрасывал все в мусорку.

– Мама, скажи папе, чтобы он больше не мучил ни меня, ни себя, – попросил маму Вася. – Я думал, у нас яйца закончатся, но папа новую упаковку купил.

– Хорошо, скажу, – пообещала мама.

Маме папины кулинарные подвиги уже тоже надоели – она каждое утро мыла посуду после завтрака. Это она еще не видела, как папа готовит.

Он никак не может понять, что венчик для сбивания яиц не помещается в ковшик для компота. А догадаться, что яйца можно взбить вилкой, как делает мама, тоже не может. Сковородку он накрывает то самой большой, то самой маленькой крышкой. А еще я стала доставать до рычажков на плите, о чем папа не знает, и включаю плиту на полную мощность. Поэтому омлет снизу всегда подгорает.

Папа, как мне кажется, никогда не спит и всегда готов со мной поиграть. Даже ночью. Стоит мне только его позвать, как он тут же вскакивает и кидается к моей кровати. Вот маму вообще не дозваться. Она, конечно, меня слышит, но делает вид, что крепко спит. Но я-то видела, что она открыла глаза, посмотрела на меня и притворилась спящей. Она поднимается ночью, если только я засуну ногу между прутьями кроватки так, что не смогу вытащить.