Игорь Удачин - Ковчег

Но Женщина и Поэт, точно сговорившись, хлопали ресницами и закладывали языки за щеку, будто не понимали причин подобного удивления. Глаза их в то же время лукаво блестели.

Занудин чувствовал себя жертвой незлобивой, но умопомрачительной потехи. «Ковчеговские» обитатели в очередной раз подкинули ему головоломку, перед разгадкой которой рассудок бесславно капитулировал.

— Должен заметить, я удивлен и рад, что вы не позабыли о нашем разговоре и наконец-то проявили интерес к моему предложению. Поверьте, никто ни в чем тут абсолютно не теряет, а только выигрывает, — прогуливаясь с Занудиным по коридору гостевого этажа, подыскивал доводы Виртуал. — Вы ощутите себя в ином качестве. Почувствовать себя полезным — это очень важно…

— Да, да, я и сам об этом задумываюсь, — кротко кивал головой Занудин.

— А в будущем, — торжественно повышал голос Виртуал, — польза, производимая вашими усилиями, и вовсе перейдет в ранг неоценимой!

— Ну уж… — краснел Занудин и отворачивал лицо в сторону, смущенно улыбаясь.

— Так оно и есть, — настаивал Виртуал.

Дойдя до конца коридора, пара разворачивалась и не спеша брела в обратном направлении.

— Наш «эксперимент» — назовем это так — отложим до завтра, чтобы я успел доработать некоторые технические детали, — Виртуал мягко похлопал Занудина по плечу. — Ну а теперь, пожалуйста… вы, кажется, еще о чем-то хотели со мной поговорить?

— М-да-а… — потянул Занудин, собираясь с мыслями.

Признаться честно, Занудин совершенно не горел желанием принять участие в этом «эксперименте», сути которого он еще толком не знал. Его согласие (если разбираться в причинности) больше смахивало на сделку. Расположив к себе Виртуала, Занудин рассчитывал с наименьшими препятствиями заполучить ответы на многие другие мучавшие его вопросы. Поэт поведал ему достаточно много, но не все…

— Ну говорите же, не стесняйтесь, — приободрил Занудина Виртуал.

— Все «ковчеговцы» — компиляторы. Не так ли? Которые задались целью сконструировать Новый Мир… Расскажите: что вами, в действительности, движет? Все это так, знаете… фантастично… что мне сложно, как ни пытаюсь, вникнуть в суть происходящего. В конце концов, что я здесь делаю?.. Это уж совсем мрак для меня…

— Ах вот оно что, — Виртуал то ли умело изобразил удивление, то ли и в самом деле был озадачен. — Выходит, вы имеете достаточно продвинутое представление об истинном предмете нашего здесь пребывания. Ну что ж. Тем лучше. Состояние неведения — зыбкое и даже, я бы сказал, взрывоопасное состояние. Теперь с вами проще будет иметь дело.

Занудин внутренне ликовал.

— Значит, вы готовы развеять мое непонимание?

— Что ж, попытаюсь, насколько это в моих силах, — Виртуал бережно погладил массивный подбородок. — Волей провидения в наших руках оказался весь набор инструментов, с помощью которых мы можем повлиять на ход развития цивилизации. Почему же нам этого не сделать? Если не мы — явились бы другие. Вот и все объяснение!

— Повлиять на ход развития или переделать в корне? — ввернул Занудин.

— Хм… — Виртуал в упор посмотрел на Занудина и прищурился. — Замечание верное. Когда будет окончательно готова модель Нового Мира — существование старого, разумеется, придется… э-э, прервать. Иначе никак. Это нужно твердо понимать. Грандиозные дела требуют грандиозных жертв.

— Вы хотите сказать: разрушить старый мир?..

— Именно. Предать забвению. Стереть. Уничтожить. Называйте, как вам угодно.

— Но так ведь нельзя, — всем своим существом съежился Занудин. — Нельзя…

Виртуал разразился демоническим хохотом.

— Вы ли это говорите, Занудин? Вы, кто столько лет без оглядки бежали, желая освободиться от ужасных пут того самого, на ладан дышащего мира, пока не оказались у нас, в «Ковчеге»?!

Занудин тяжко вздохнул, и на глаза его чуть было не навернулись слезы.

— Кто я такой… жалкий неврастеник и попросту неудачник, целую жизнь проживший так, будто и не существовал вовсе… И все же в том мире, что я покинул, остались удивительные и счастливые люди, которые достойны решать за себя сами…

Виртуал ошарашенно вылупил на Занудина глаза и даже поперхнулся.

— Все, что вы говорите — дешевая жалость, неуместное благородство и отвратительная моральная тщедушность, Занудин!

— Пусть будет так, — пожал плечами Занудин.

Пройдя коридор до конца, пара вновь развернулась и неспешно продолжила свою прогулку.