Г. Котницкий: Закон благодарности

Нахабин, Возовиков и Вячеслав, поспавшие в дороге, получили задание долбить лунки, а Козырев и Азовский завалились спать, поставив мотор на холостые обороты.

Сначала долбили лед ломами, потом начали сверлить с помощью коловоротов. Работа продвигалась медленно. Вячеслав был «на подхвате»— подменял то одного, то другого, так как ломик был один и коловорот тоже.

Наконец Нахабин добрался до воды, вычерпал ситечком ледяную крошку и побежал к машине за снастями.

Азовский проснулся, вылез из машины с помятым лицом, потянулся до хруста в костях, сказал:

— Нет, так дело не пойдет. Давайте для всех лунки продолбим, а пока я посижу, авось на почин вытащу.

— Так пока вы, Николай Петрович, разминочку будете делать, я, может, уже на ушицу натаскаю голечков, — осклабился Нахабин и выразительно почесал клокастую щетину, которая у него изображала бороду.

— Ну, лады — убедил!

Азовский подошел к Вячеславу, который начинал долбить ломом третью лунку, посмотрел немного, потом взял коловорот и со словами: «Дай-ка я погреюсь!» — начал крутить.

Вячеславу ничего не оставалось, как начать долбить еще одну лунку.

Солнце уже осветило верхушки гор, когда были пробиты четыре лунки. Разбудили Козырева, позавтракали.

Рыба что-то не клевала. Сначала Нахабин, потом Возовиков, воткнув короткие удилища в снег подальше от лунок, начали сооружать скрадки — подковообразные насыпи из льда и снега.

Легкий низовой ветерок закручивал на ровной поверхности озера поземку, продувало даже ватные брюки и овчинные полушубки.

Вячеслав ничего этого не замечал, трудясь над лункой, которую. он долбил для себя. Снастей у него не было, но, наверное же, найдется у них кусочек лески и крючок? До сих пор на рыбалке ему не приходилось бывать. Выросший в городе, он не питал особой страсти к рыбной ловле. А тут его охватил настоящий азарт. Особенно усилилось желание самому поймать рыбину, когда Нахабин воскликнул: «Есть!» — и все бросились к нему, чтобы посмотреть улов. Голец был небольшой, сантиметров двадцать в длину, но важен почин.

Однако до самого обеда больше ни у кого ни разу не клюнуло.

— Спит голец еще, — сделал вывод Козырев. — Это мальцы шальные по отдельности шляются. Когда талая вода через лед просочится, тогда он без разбору будет хватать блесны.

Пообедали, разогрев банки с консервами с помощью паяльной лампы. Запили водой из лунок. Перед едой Азовский всем наливал в кружку спирт. Вячеславу сказал:

— Тебе спирту не дам, назад «гэтээску» поведешь!

Вячеслав не обиделся. Утром ему достался глоток спирта, и он не нашел никакого удовольствия в таком питье: плеснуть в рот обжигающий спирт, затаить дыхание, пока набираешь в кружку воду из лунки, затем поднести кружку к губам и одновременно с глотком влить в рот прозрачную озерную воду. Хотя Вячеслава и проинструктировали, и пил он не первым — видел, как ловко получалось у всех, он поперхнулся, закашлялся и долго потом чувствовал боль в гортани.

После обеда первому повезло Вячеславу: он поймал маленького гольца.

Азовский, подошедший посмотреть, бесцеремонно отодвинул его в сторону:

— Теперь я над этой лункой посижу.

Вячеслав недовольно смотал леску, которую ему одолжил Козырев, и перешел на лунку Азовского. В нем снова вспыхнуло прежнее раздражение, он хотел сказать что-то злое начальнику, но тут на крючок попался солидный голец, Пришлось его поднимать на поверхность с помощью Козырева — рыбина едва пролезла в просверленное во льду отверстие.

— Бывает же так, — сказал Козырев, возвращаясь к своей лунке, — Настоящего рыбака рыбка обходит, словно чует издалека, а на новичка дуроломом прет.

Владимиру Ивановичу не везло: за весь день не вытянул ни одного хвоста. И тут он вдруг прыжком рванулся к своей лунке, успел схватить поползшее удилище и подсечь.

— Ух ты, кума Васюся, чуть не протабанил! — облегченно вздохнул механик, вытащив первую свою рыбину.

Клев длился около часа. Вячеслав больше ничего не поймал, зато остальные подсекли по пять-шесть штук. Увлеклись так, что не заметили, как минул день, солнце ушло за горизонт.

Обратный путь был неблизок, и Азовский дал команду собираться.

— Да, рановато мы приехали — сонный еще голец, — сказал он, оглядев небогатые трофеи. — Но на одну уху наберется!

Ужинали на ходу — хлебом и холодными консервами.

Когда тронулись в путь, было совершенно темно. Вячеслав вел машину уверенно: старый след отчетливо виден, только кое-где его перемела поземка. Впереди было не меньше двенадцати часов езды.