Тимур Зульфикаров - 33 новеллы о любви

И она вырывается из рук моих и бежит вверх по скользкой необъятной горе к своему кишлаку Хабриза-Буса…

И я бегу за ней вослед и чую как звереет темнеет дичает густеет окрест меня несметная снежная ледяная гора Хан-Хабриза-Буса…

Гора прости меня, гора похорони меня в непробудных дебрях недрах твоих…

Но я люблю навек насмерть Коко-Мехрдад!

Айя! помилуй мя Аллах несметный, рядом с которым — песчинка летучая падучая и жизнь моя и Коко-Мехрдад и гора Хан-Хабриза-Буса! И сама чума!..

И я бегу за Коко и вбегаю в ледовый мертвый застывший кишлак Хабриза-Буса.

Там застыли усопшие арыки дувалы кибитки дерева…

Там нет дымов над кибитками и танурами…

Там открыты все окна все двери все врата…

Айя! Ай гость путник входи! Тебя встретит щедрая хозяйка чума…

Там всех взяла удушила съела чума…

Там одна чума…

Айхххххххйя!..

…Коко ты одна в кишлаке еще бьёшься еще жива… Коко где ты спряталась где ты таишься? А?

Коко где кибитка твоя?..

Ай Аллах да зачем я?.. да зачем мне жизнь моя?..

И я бегу по мертвому кишлаку и заглядываю в каждую кибитку и там на одеялах-курпачах дико разметавшись раскидавшись как влюбленные в ночи любви удушенные укушенные чумой лежат лежат лежат…

Чума, смерть — ты похожа на любовную страсть…

И у смерти и у страсти судорога дрожь последняя одна… А?..

А, Аллах?

Но! но! но!

…Коко где ты? где кибитка твоя?

Коко я люблю тебя! я спасу тебя!

Коко огня любви боясь бежит чума!

Коко — любовь единственный мортус-апостол целитель врач!

Коко! любовь — чумы палач!

Коко где кибитка твоя?

И тут я вижу следы на снегу и они ведут к окраинной кибитке…

И над кибиткой стоит китайский змеиный сухостойный высохший карагач, как исполинская небесная забытая метла.

И все кибитки распахнуты, ибо там мертвецы, а эта кибитка закрыта и дверь грушевая резная с письменами из Корана наглухо изнутри закрыта…

И я читаю письмена на двери: Аллаху Акбар Аллаху Акбар Акбар…

…Коко отвори! Коко я люблю тебя!

Но она молчит там и дверь недвижна глуха

А окно кибитки из толстого дымчатого самаркандского глухого беспробудного стекла

…Коко отвори!

Коко я люблю люблю тебя!

Коко я врач целитель на раны язвы сапфиры лимфы избыточные реки в наводненье твои твои твои!.. Айя!..

И тут я ноздрями чую дым и чад…

Тогда закрыв глаза рукавами бухарского чапана-халата, чтобы уберечь хрупкие глаза — хотя зачем мне теперь глаза? а Аллах? — я бросаюсь на стекло на окно и оно глухо трескается раздается и тысячами брызг осколков огненных течет и мне руки жалит рвет и сыплется искрами в лицо…

Зачем мне руки теперь и лицо а Аллах?..

О!..

И окрест темно а в кибитке светло.

Светильник-чарог керосиновый горит что ль?

Нет.

Светильник-чарог керосиновый лежит на земляном кишлачном дехканском полу…

Он пуст. Пуст он.

…Коко ты вылила из чарога керосин на себя Коко ты подожгла себя как зороастрийская согдийская посмертная жена Коко ты горишь как большая свеча как живой светильник-чарог, который зажигают на больших праздниках-туях, чтобы всем было светло

Коко какой праздник сейчас?.. И кому светло?..

Коко зачем ты зажгла себя?..

И я бросаюсь на неё в огонь её, но она бежит от меня…

…Коко пусть будет два чарога

Коко дай мне от твоего огня!.. Возлюбленная моя!..

Коко но зачем ты зажгла себя?..

Но она извиваясь как каменная куница бежит от меня из кибитки прочь чрез разбитое окно и я бегу за ней…

…Коко возлюбленная моя зачем зачем ты сожгла заживо себя?..

Поздно… И над её окраинной кибиткой стоит как исполинская небесная метла китайский высохший змеиный густой карагач карагач карагач

Айя!

Поздно…

…Коко! возлюбленная моя! живой блаженный текучий бегучий сноп огня!

Коко и ты бежишь восходишь течешь по чешуйчатому стволу карагача и нижние сохлые ветви сразу сходу занимаются схватываются огнём от тебя а потом и другие ветви долгожданно радостно горят а потом и ствол несметным пламенем облит облит объят взят…

Поздно…

И несметный в ночи пылает сухостойный ликующий Карагач-пожар…

Айя…

…Коко возлюбленная моя зачем ты зажгла себя?..

Тогда тихий голос из пожара сказал шепнул лизнул как язык огня:

— Возлюбленный мой я сожгла себя, чтобы чума со мной ушла…

Возлюбленный мой так сладко так блаженно мне гореть ведь я чума ведь я смерть навек ухожу от тебя тебя тебя…

Возлюбленный мой! Безвестный путник! но ты так и не сказал мне имени своего!..