Тимур Зульфикаров: 33 новеллы о любви

И там стоят нукеры и темники и шаманы-тадибейи самоедские и чадят костры и нукеры кричат:

— Кху! Кху!.. Берикилля! Берикилля! Урангх!.. Уран!.. Айда!.. Нож о горло точить ласкать ломать укрощать!..

…О Господи о Спасе Иисусе охрани меня мя неповинного Твоея!..

…степи татарской сырой чужой продувной февраль.

…степи февраль. А в душе князя февраль.

…душе князя Русь-улус-ясак-тать тля-оброк-падь-рана-свеща-таль…

…душе князя Русь — малая дщерь его отроковица Василиса в княжеском платье рытого золотого персидского бархата бежит бежит бежит в талых дальных черниговских родимых холстах холмах простынях льняных снегах снегах снегах…

И ручонками берет и пьет талый снег хрупкий ломкий сквозистый крупитчатый она…

А князь идет к шатру а в душе его болит бежит Русь дщерь его откровица непослушная певунья лепетунья лопотунья младшая его Василиса в черниговских талых снегах и пьет снега и берет снега в уста в девичью хрупкую арбузную алую податливую гортань…

Ай дщерь возлюбленная лакомая нельзя!..

И улыбается Михаил Всеволодович князь отец воспомнив дщерь в талыих полях полях полях…

Ай Русь!

Ай дщерь!..

Ай поля ай талые снега!..

Ай мне уж вас не увидать!..

…

Но улыбается князь отец воспомнив дщерь свою бегущую в талыих черниговских полях…

И на князе беличий охабень с откидным четвереугольным воротомкобеняком соболиным, а на крутых ногах пестрые сафьяновые булгарские сапоги с серебряными подковками, а под охабнем красная рубаха персидского шелка и пояс золотой витой, а под рубахой открытое чистое молодое снежное сметанное тело — такое оно невинное упоенное! так жить дышать хочет хочет жаждет алчет оно!..

…Ах, кто убьёт меня, когда я в одеждах таких?..

Но!.. Но!..

…Кху! Кху!.. Аида!.. Уран!.. Берикилля! Берикилля!.. Аман! Аман! Аман!..

…шатра хана Батыя два костра чадят горят.

И там растет стоит поминальный адов куст китайского змеиного карагача.

И там на повозке стояли стоят идолы из войлока Заягачи-хранитель Судьбы и Эмегелджи — Творитель пастырь монгольских необъятных стад стад стад.

И там на повозке стоял стоит Идол Образ Повелителя Вселенной Чингиз-хана из тибетских тьмовых непролазных шкур горных яков зверояков кутасов…

И там стоял Идол Гад Кат Кость Тлен Червь Прах!..

…Айда князь коназ Михаил Айда смирись поклонись Идолу Чингизу дремливому могильному татар!.. Айда!..

…не нужна не дорога не заветна красавица блаженная чаша потир хмельная русская глава гордыня голова?..

…хочешь голову-чашу обронить расплескать?..

…не поползет перед Идолом льстивая змеиная покорная она?

Айда князь!

И два шамана-тадибея прыскали кумысом свежим в Идолов их и шипели шептали:

— Утт! Отт! Очча!.. Кычча! Кииск!.. Кто минует костры — тому смерть! Кто минует поминальный куст — тому смерть! Кто минует Идолов — тому смерть!..

И два адовых батыевых сотника сокровника охранника Кундуй-Казан и Арапша-Сальдур кричат поют велят князю Михаилу Черниговскому послу Руси и соратнику сподвижному его боярину Федору:

— Князь — поклонись огню! Поклонись кусту! Поклонись Золотому Властителю Чингизу из тибетских горных высших шкур!.. Уйю! Уй!..

…горят костры!..

…глядит поминальный Чингизов куст, а из него змеи как от живого Чингиза Хакана смертные конницы кумысные гортанные победные пылящие тюмены тьмы ярые весенние гюрзы змеи рыщут ищут ползут яд спелый несут!..

…Идол мерцает агатовыми маслянистыми мерклыми ночными бычьими очами из звериных чуждых замогильных шкур шкур шкур!..

Уйю!.. Горю… И доселе через семь веков горю!..

И доселе через семь веков я русский обделенный человек горю…

…но но но но…

Но улыбается русский великий князь Михаил Всеволодович Черниговский воспомнив дочь дщерь Василису отроковицу непослушную свою берущую пьющую ломкий талый снег в черниговских полях полях полях…

Ай!..

…Дщерь не бери ручонками вербными пуховыми первыми талый снег и не клади его в уста…

Дщерь не остуди не повреди побереги девичью ломкую алую заветную завязь побег гортань…

Дщерь…

Василиса…

Русь…

Отроковица.

Слышишь князя?.. Слышишь отца?..

…Слышишь Михаил князь коназ?.. Пади у подножья куста… проползи меж двух огней костров!.. Поклонись помолись Яку Чингизу Идолу татар!..