Макс Барри - Компания

Весь проект «Альфа» толпится у него за спиной. Сегодняшнee утреннее заседание перенесено в мониторный зал, чтобы все могли следить заходом событий. Атмосферу, насыщенную «Кельвином Кляйном» и «Шанель№ 5», разряжает только техник в футболке и джинсах, который иногда протискивается вперед и химичит с клавиатурой. Блейк стоит за правым плечом Клаусмана, Ева за левым, Джонс позади нее. Они уже обменялись репликами типа «доброе утро», «сегодня большой день» и «да», но судя по быстрым взглядам Евы, Джонс беспокоит ее не меньше, чем если бы у него за поясом торчал нож. Это не укрылось от Блейка, и он сверлит Джонса голубыми, как сталь, глазами – точнее, одним глазом; второй скрыт за черной накладкой с крошечными буковками «Армани».

– Поглядите-ка на второй этаж, – говорит кто-то, и все смотрят на монитор в верхнем углу. Там с серьезными лицами заседает администрация. Посреди стола – аппарат селекторной связи.

– Охрана из вестибюля им обо всем докладывает, – говорит Ева. На ней зеленое платье с бретельками. Ее шоколадные плечи лезут Джонсу в глаза.

– Что ж, пока это, надо сказать, впечатляет. – Клаусман оборачивается посмотреть, все ли согласны. Агенты кивают и что-то бормочут – кроме Джонса, который не кивает и не бормочет. – Рекомендованный «Омегой» протокол соблюдается тютелька в тютельку. Малость переборщили, пожалуй, с числом охранников, но лучше перебдеть, чем недобдеть, правда? Помню, пару лет назад, когда мы сокращали информационные технологии – не в первый раз и не и последний, само собой, – агенты хихикают, плечи Евы трясутся, – менеджер отдела, идиот этакий, предупредил персонал заранее. Собрание даже устроил, сказал, что идет их последняя неделя, что он всем готов дать совет – а теперь, мол, идите работайте. Час спустя телефонная сеть вышла из строя, конфиденциальные файлы компании очутились на публичном веб-сайте, а когда вы пытались войти в свой компьютер, там появлялся человек, вытворявший со степлером такое, чего я по сей день забыть не могу. Понадобилась не одна неделя, чтобы все это исправить.

– Меня волнует не столько исполнение, сколько стратегия, – произносит Блейк, дав всем насладиться анекдотом. – Администрация знает, что делает, но вряд ли задумывается зачем. По сути, они просто ухватились за шанс произвести реорганизацию.

Клаусман, вздохнув, опять поворачивается к монитору.

– Да, верно. Ева?

– Ну что ж… это архетип систем с дрейфующей целью. Та же проблема, которую мы всегда имеем с администрацией.

– Джонс, – рявкает через плечо Клаусман, – понимаешь, о чем она говорит?

– Догадываюсь.

– Послушаем.

– Плюсы работы в администрации – высокий статус и высокий оклад. Минусы – недостаток свободного времени и повышенный стресс. Отсюда следует, что большинство администраторов – это люди, наиболее заинтересованные в деньгах и статусе и наименее нуждающиеся в общении с семьей и друзьями.

– Не слишком сочувственный отзыв, мистер Джонс, – усмехается Клаусман, – но суть ты, в общем, ухватил правильно.

– К увольняемым служащим мы тоже относимся не слишком сочувственно. Этим мы, по-моему, и занимаемся в данный момент.

Клаусман, Ева и Блейк поворачиваются к Джонсу.

– В чем-то он прав, – нарушает неловкое молчание Ева. – Для нас администрация ничем не отличается от любого другого отдела. Я знаю, мы все чувствуем, что как-то связаны с ними – а Блейк вообще там работает, – но мы не должны отождествлять себя с кем бы то ни было. Мы беспристрастные исследователи, и точка.

– Верно. Верно, – медленно кивает Клаусман. – Оба вы честно смотрите на вещи. Прошу всех отметить, какие свежие перспективы открывает правильно приложенная коллективная мысль.

Он снова возвращается к монитору. Блейк и Ева делают то же самое. Все вокруг принимают задумчивый вид. Джонс тоже размышляет, но не об администрации. С чего это вдруг Ева за него заступилась?

У Фредди, пришедшего к восьми тридцати, чуть сердце не останавливается. В вестибюле толчется масса народу, на улице, что еще хуже, тоже скапливается толпа, и охранники то и дело выпроваживают кого-то отсюда туда. Все ясно. «Зефир» укрупнился.

Фредди пробирается к контролю. Десятки служащих идут туда же, и он попадает в толкучку разгоряченных тел. Ухитрившись положить руку на гладкую поверхность стола, он держится что есть силы.

Охрана, сгруппировавшаяся вокруг стола, смотрит на толпу с молчаливой враждебностью. «Не знаю, уволен ли ты, – читает Фредди во взгляде того, что поближе, – но меня бы это не удивило». Фредди в ужасе. Слева от него дрожит крупной дрожью тоненькая недавняя выпускница, справа потеет немолодой мужичок в комбинезоне. Один за другим все подходят к Гретель – Евы нет, что само по себе тревожно, – и им сообщают, что они больше здесь не работают. Увольнения происходят без перерыва, и при каждом дурном известии толпа испускает стон, как один большой зверь. Очередь Фредди близится, и он еле терпит. Очень хочется удрать еще до того, как тебя выгонят.