Алан Лайтман - Диагноз

— Питер?

— Да, собственной персоной. Мелисса подумала, что твоей маме надо пока побыть внизу, чтобы дать нам время поговорить наедине.

Питера непроизвольно передернуло, когда он увидел Билла в инвалидном кресле. Взяв себя в руки, он подошел к другу и обнял его.

— Прости меня за такой затрапезный вид, — сказал Билл. — Стероиды меня не украшают.

Он вымученно улыбнулся и, прищурившись, взглянул на друга, которого не видел целых два года, а теперь с трудом различал его силуэт. Гигант с поредевшими на макушке жесткими рыжими волосами, хромающий после травмы, полученной во время игры в американский футбол. Питер, как всегда, заполнил собой все помещение, став, без лишних слов, хозяином положения. Все было как обычно, но на этот раз Питер, удрученный состоянием друга и сильным парфюмерным запахом спальни, явно пребывал не в своей тарелке. Он не стал говорить пустых слов, снял пиджак, положил на туалетный столик и уселся на диван.

— Мелисса говорит, что ты вообще не выходишь из спальни.

Билл со вздохом кивнул:

— Я очень рад, что ты приехал.

— Вот черт, Билл. Вышла дерьмовая штука. Почему я не приехал раньше? Я должен был приехать.

Питер посмотрел на Билла, сидевшего у окна, потом обвел взглядом комнату, стараясь не задерживаться на отдельных предметах. Если он и заметил рисунки на полу, то никак на них не отреагировал. Он снова посмотрел на Билла и улыбнулся.

— Лайза Белл шлет тебе наилучшие пожелания. — Он помолчал. — Она дважды вышла замуж и дважды развелась. Теперь вернула себе девичью фамилию. Она снова Белл.

— Лайза Белл. — Билл припомнил хорошенькую девочку с розовыми щечками и завитками белокурых волос, на лице которой была всегда написана надежда, что кто-нибудь сейчас обнимет и поцелует ее. Сейчас Лайза Белл в миллионах миль отсюда, и Биллу нет никакого дела до нее.

— Передай ей привет от меня.

— Она очень настаивала на том, чтобы я передал тебе привет от нее. — Питер хохотнул. — Она все еще неплохо выглядит. Однажды я видел ее, когда обедал с одним парнем в Чайнатауне. Она немного располнела, но хороша до сих пор и помнит тебя.

— Я ее тоже помню.

— Еще бы тебе ее не помнить!

— Спасибо, что привез маму.

— Был рад сделать это, — произнес Питер. — Я сказал ей, что мы едем к тебе в гости.

— Ты сказал ей, что я болен?

— Нет, этого я ей не сказал.

— Я сам скажу.

Зазвонили телефоны, и Питер схватился за мобильник, висевший у него на поясе, но быстро понял, что звонок раздался в доме.

— Проклятый телефон! — вдруг закричал Билл. — Вырви его, вырви.

Дернувшись всем телом, он изо всех сил покатил свое кресло к ближайшему телефону на письменном столе. Питер изумленно смотрел на друга. Кто-то взял трубку, и в спальне наступила тишина.

— Хочешь, я выключу телефон?

У Билла застучало в ушах. Потом до него дошло, что сказал Питер, и он отрицательно мотнул головой. Надо просто вырвать все розетки.

Наступила тишина. Стало слышно, как на кухне разговаривает Мелисса, а в машине на улице работает радиоприемник. Стояли теплые дни индейского лета — конец октября, — и все окна были открыты, пропуская в дом звуки, воздух и умиротворяющий свет неяркого осеннего солнца.

Как Алекс, поинтересовался Питер, наверное, он уже ходит в старшие классы. Надеюсь, удастся увидеть мальчика перед отъездом. Нет, на ночь остаться я не могу. Слишком много дел, да и не хочется стеснять хозяев. Кстати, «Филадельфия Иглс» провели неплохой сезон, естественно, с неизбежными травмами и переломами. Билл не имел ни малейшего представления об «Иглс», никогда не знал об их существовании, но каждый раз, когда он встречался с Питером, они неизменно говорили о «Филадельфия Иглс», особенно в последние годы. В школе и колледже Питер сам играл в американский футбол и до сих пор неистово болел за любимую команду.

— Вот так. Мелисса хорошо ухаживает за тобой?

— Мелисса устала.

— Да, выглядит она неважно. Я не хотел ей об этом говорить. Может быть, тебе нужна сиделка?

— Нет, не хочу сиделку. У меня все в порядке.

— У тебя не все в порядке. Зачем ты так говоришь, когда у тебя явно не все в порядке? Я же твой друг.

Они посмотрели друг на друга.

Несмотря на ухудшение зрения, Билл чувствовал, что его со всех сторон обступают и теснят разные вещи. Присутствие друга и матери, воздух, его собственная кожа, запахи, да, особенно запахи. Лилии, стоявшие на столе, источали аромат с такой высокой частотой, что Биллу казалось, будто кто-то изо всех сил дует во флейту-пикколо. Под другими запахами трусливо пряталась вонь его разлагающегося тела.