Вячеслав Козачук: ДВОРНЯЖЬЕ СЕРДЦЕ

Придя домой, Мартик вопреки обыкновению не побежал сразу же к своей миске, чтобы подкрепиться после прогулки по свежему воздуху, а забился в угол на свой матрасик, с которого несколько дней почти не вставал, только изредка подходил к миске лакать воду и, понуро опустив голову, возвращался на свою лежанку.

Хозяева не сразу обратили внимания на перемены в его поведении, но спустя какое-то время забеспокоились, стали щупать его горячий и сухой нос, предлагать всякие лакомства и даже повезли к ветеринару. Тот осмотрел Мартика, пожал плечами и, пробурчав что-то о беспечных хозяевах, которые непонятно для чего заводят в доме животных, выписал витамины.

Однако и лекарства не помогали. Мартинсончик похудел, глаза потеряли радостно-возбужденный блеск, шерсть свалялась и стала похожа на промасленную паклю. Он перестал радостным повизгиванием встречать хозяев, когда они возвращались после работы домой, не рвался, как раньше, гулять на улицу, его даже приходилось выносить на руках, чтобы он сделал хотя бы несколько шагов по травке, а заодно и кое-какие свои дела.

Шло время, Мартику понемногу становись лучше. В одну из таких, если можно так выразиться, прогулок Мартинсончик нашел в траве под любимым деревом вывалившегося из гнезда птенца. Очень осторожно, бережно взяв его зубами, он принес птенца домой и сразу пристроил около своей мисочки. Однако птенчик был еще слишком мал, и то, что было приемлемо для собаки, ему явно не подходило.

На ночь, предварительно вылизав птенца, Мартинсончик устроил его рядом с собой. Ночь прошла довольно беспокойно. Птенец попискивал, Мартик грустно и протяжно вздыхал, беспокойно ворочаясь, но к утру случилось то, что и должно было произойти: птенец сдох. Мартинсончик долго не мог поверить в это. Он суетился вокруг мертвого птенчика, тыкал, подталкивая, его носом, словно пытался разбудить, беспокойно повизгивал и, несмотря на уговоры хозяев, никак не хотел отдавать неподвижное тельце.

Потеря очередного объекта заботы тяжело ударила по Мартинсончику. Целыми днями, как сомнамбула, он слонялся по квартире, потеряв всякий интерес и к играм, и к пище, никак не реагируя на заигрывания обеспокоенных в очередной раз хозяев.

Прошло несколько дней. Мартинсончик очень тяжело, в темпе andantino выходил из депрессивного состояния, но в молодости, как известно, все заживает гораздо быстрее и легче. Спустя какое-то время хозяевам уже не приходилось его выносить во двор для традиционного моциона, а, как и прежде, его просто выпускали из квартиры. Из очередной прогулки Мартик принес домой котенка.

Мартинсончик выздоровел.