Яков Гордин - Кавказ

16. В случаях непредвидимых общество просит рассмотрения российского в Дагестане начальника, который разрешает затруднения сам, когда случатся они такого рода, что не превышают предоставленной ему власти; в противном случае представляет высшему начальству.

Обществу, что чрезвычайно важно, оставлено было в полном объеме собственное традиционное управление. В отличие от ханств, поступивших под управление русской администрации, с общества не требуется никакой дани. Наконец, в “Извещении” отсутствует требование, которое неизменно оказывалось невыполнимым и лишало русские власти и горцев возможностей компромисса – требования не пропускать через свою территорию враждебные русским отряды.

В начале своей кавказской карьеры, 28 октября 1816 года, проконсул, полный решимости пресечь набеги чеченцев, приказывал начальнику Кавказской линии генералу Дельпоццо: “Извольте объявить всем аулам ‹…›, что если они не будут воспрещать прохода хищникам или не давать известия, то я накажу их оружием, изгоню в горы, где истребят их или неприятели, или моровая язва”.

Исследователь этой проблематики совершенно справедливо комментировал приказ: “При всей внешней справедливости требований генерала, они были неосуществимы. Если даже специально для этого поставленные воинские команды, опирающиеся на систему укреплений и постов, не могли воспрепятствовать набегам, то горцы, к тому же связанные узами родства с так называемыми “хищниками”, и подавно не в состоянии были пресечь нападения”1.

Три года не прошли даром. Как в свое время князь Цицианов, Ермолов постепенно приходил к выводу, что нужна избирательная политика по отношению к разным народам и обществам.

Отношение к чеченцам у него было особенное. Он считал их наиболее опасными и непримиримыми и, соответственно, выбирал тон разговора.

В ответ на предложение засунженских чеченцев о переговорах и поисках компромисса Алексей Петрович ответил 30 мая 1818 года: “Вот мой ответ: пленных и беглых солдат не медля отдать. Дать аманатов из лучших фамилий и поручиться, что когда придут назад ушедшие в горы, то от них будут взяты русские и возвращены.

В посредниках нет нужды и потому не спрошу я ни Турловых, ни Бамат-Девлет-Гирея, ни Адиль-Гирея Тайманова. Довольно одному мне знать, что я имею дело с злодеями.

Пленные и беглые или мщение ужасное!”

Послание это свидетельствует о наличии весьма болезненной для русского командования проблемы – бегство солдат к горцам. И если пленных, захваченных при набегах, чеченцы могли вернуть, то многие из беглецов принимали ислам, и выдача их была страшным преступлением против веры. Чеченцы не могли пойти на это, и “мщение ужасное” становилось реальной угрозой.

Надо сказать, что через некоторое время Ермолов понял чрезмерность этого требования и фактически от него отказался.

Он тщательно отслеживал перемещения непокорных групп чеченцев и преследовал их неумолимо.

5 сентября 1818 года он обратился с посланием к кумыкскому народу костековцам.

Имея повеление великого Государя нашего ввести спокойствие и тишину во владение ваше; зная поведение ваше и что вы всегда готовы все обещать и всегда изменить обещаниям, следуя милосердию Императора, хочу я быть на сей раз к вам снисходительным; но приказываю вам объявить духовным особам, узденям и народу и исполнить следующее:

Злодеев чеченских, живущих между вами и делающих беспрерывные воровства и разбои в наших границах, которых, по собственному вашему желанию, ген. Дельпоцо выгнал в прошедшем году из владений ваших и которых некоторые из владельцев опять приняли к себе, нарушив изменнически свои обещания, немедленно и без всяких отговорок выгнать и препроводить в Чечню, дабы они подобно живущим в Кара-агаче не могли остаться на землях ваших. Из сих людей отнюдь ни один не должен у вас оставаться.

Тех чеченцев, которые оставались у вас и хотя не были выгнаны ген. Дельпоцо, приказываю также разобрать со всею строгостью и ежели между ними найдутся известные трудолюбием и спокойною жизнью, таковых позволяю я оставить на теперешнем их жительстве, но не иначе, как на следующих правилах:

Каждый владелец составит список семействам, которых он оставить у себя пожелает, и представить его в общее собрание всех князей Андреевских, Аксаевских и Костековских и если они все поручатся за сих людей, то они без препятствия останутся на землях ваших; но уже за каждое их воровство и разбой ответствовать будут поручители. Списки о семействах должны быть вдвойне: один из них останется у старшего князя, а другой, с приложением печатей всех владельцев, отдать тому князю или узденю, у которого остаются выбранные семейства.