Василина Орлова - Вчера

Никак не могу привыкнуть, что подобные фразы звучат всерьез. Ну, про бойцов.

— А я из Авиамоторного. Курс недоучился. — Оглядывается Киса. — Вот, посвятил себя партийной работе. Боб тоже из ваших, с исторического.

— Скорее «из ваших».

— Ты не с нами?

— Скажем так, не совсем.

— Скоро будет действовать иной закон противоположности. Что не белое — черное.

— Это, вообще-то, еще из Библии.

— Уважаю Иисуса Христа, гениальный политработник!

У желтого дома, здания американского посольства — небольшая толпа. В основном пожилые люди. Странные глаза, тяжелые лица, гневные брови, сжатые рты. Дождь осыпает фронтон здания, мокрый флаг раздает пощечины.

— Мы уже на своей земле не хозяева! — Ораторствует Киса. — Мы — резервация культурной войны, туземцы. Хитрые, жестокие дикари. Что ж, пусть так. Они дают нам моральное право использовать методы борьбы дикарей…

— Мужики, правда в это верите? — С улыбкой спрашивает проходящий мимо парень в косухе.

— Да. — Серьезно и просто отвечают ему.

— Поглядите вокруг! — Продолжает Киса. — В России засилье всего американского. Идет кока-колонизация всего мира. Такая реальность не для нас.

— Наши дети с утра до вечера смотрят мультики про мутантов, где хорошие американцы побеждают плохих туземцев. Вот мы и есть эти самые туземцы…

— Слово предоставляется товарищу… Как его фамилия?.. Никитенко! — говорит с наскоро сколоченной трибуны бородатый предводитель.

— НАТО-дерьмо!..

Поразительно высокие голоса женщин скандируют: «Янки, гов хом!» А у Боба куртка с надписью «Ю-эс-эй Эйр Форс».

— Что наш народ? Смотрит с утра до вечера дебильные телешоу, а потом удивляется, что в его жизни не все в порядке.

— Молодцы, наша молодежь! — С гордостью кричит издалека боевой дедок.

— Дай Бог здоровья… — вторит старушка в беретике.

— На демонстрации ходят старики-старушки, больше по старой памяти. Никто ничего не знает и знать не хочет. Все довольны.

У бабушек в руках маленькие праздничные флажки. Мы с Лешкой на первомай некогда махали такими же. Но сейчас в толпе и другие флаги. Вот золотая хоругвь с короною. Вот нынешний российский — бело-сине-красный. Вот бывший военно-морской. А вот — красный с белым кругом и острой свастикой.

Людские водовороты — людовороты.

— Пенсионерам — достойную жизнь…

— Дубинки ждут…

Люди уплотняются. Мимо проплыла вывеска: «Игровые автоматы». Раздают газеты, листовки из рук в руки — «Дуэль», «Молния», «Вестник». Обрывки разговоров и выкриков.

— Долой самодержавие, — человек в капюшоне, с банданой, закрывающей нижнюю часть лица, как у грабителя из вестерна.

Над ларьком — тусклый золотой купол. Все ларьки в округе закрыты. Красное знамя на крест церкви?

— Преступление без наказания? Нахапал сам, накормил своих волчат… — парень в красной строительной каске.

— Массоны организовали геноцид…

— Ах ты, еврейчик, — косой низенький старикашка — смуглому мужчине.

— Уже всем понятно, что спасет Россию…

— Протестуй или пропадешь…

Чучело из папье-маше, с плакатом на шее: «Русь, не трусь!»

Люди с микрофонами. Люди на балконах.

На крышах строители. Подслеповатый старик: «Снайперы засели, так-р-растак…»

— У него было высшее образование, но он нигде, понимаете? Нигде не мог устроиться на работу…

— Товарищ! Смелее! Гони Бориса в шею!..

— Голодный народ сильнее сытого президента…

Бегут люди в формах.

— Серая власть…

В компьютерной полиграфии есть понятие — градация серого, или балланс серого. Все шестнадцать миллионов цветов и оттенков в понимании машины укладываются в соотношение черного и белого.

Флаг рвется туда-сюда, как флюгер общественного мнения.

Из динамиков — Высоцкий.

«Скоро «МакДоналдс» распахнет для Вас свои двери», — на рекламном щите.

— Просьба пропустить автобус, — громкоговоритель.

— Пошел ты… — тоже громкоговоритель.

— Главная опасность не в НАТО, а в невозвращении награбленного ворами, банками и другими, Албании тоже свора бандитов не нужна, как латания и затычки, ограбить чище…

Бессвязные речи и вскрики повергают в состояние сна наяву.

— Мы. в цепи! Туш…

— Скотину на осину… — визгливая бабуся с детским пластмассовым красным щитом у груди, в красной чалме. На щите — портрет Сталина.

— Дерьмократы, уберите свои полосатые матрасы, — истерический взвизг при виде трехцветного флага.

— Долой мучителей России…