Прохор Озорнин: На Крыльях Надежды : Проза. Избранное

Там было только одно письмо - с его инициалами. С его! Он посмотрел на дату. Да, 29 дней назад оно пришло ему - тогда еще квартира была записана на него. Пробежал глазами строчки. Сначала недоумение, затем изумление, улыбка и боль отразились на лице. Впрочем, если бы кто-нибудь случайно увидел теперь его лицо - он бы принял это за хищнический оскал.

Не веря глазам, он еще раз пробежал все строчки. Все верно. Разум еще верно служил ему. Ошибки быть не может. Крупные буквы и слова “Извещение”, ”наследство”, имя его сестры, жившей за рубежом, и сумма в сто тысяч долларов были последними, что покрутились в его сознании в этот день. Ноги его подкосились и он упал.

За окном всходило солнце …

01.04.2003

Сэр Гарольд ожидал своего решающего часа. Он ходил взад-вперед по промерзшей земле, периодически для храбрости постукивая мечом о железную оковку щита, но даже ему, прошедшему через десятки турниров с живыми соперниками, теперь было не по себе. Он еще раз проверил свое обмундирование, потуже нахлобучил итак изрядно плотно сидевший на голове шлем, проверил подвижность пластин предплечий и суставов доспеха, тихо выругался себе под нос, безуспешно пытаясь подправить несколько сползший правый латный сапог, и, наконец, как будто бы оставшийся довольным проведенной ревизией, остановился, закинул припасенный с собою щит повыше на плечо, и что есть силы воткнул меч острием в землю, попутно облокотившись на получившееся подобие подлокотника. Сэру Гарольду оставалось только ждать - потому что ничем иным, за исключением пары сотен простиравшихся ровными рядами могил, это, хоть и освященное, но все же хранившее до сих пор какую-то зловещую тишину место, похвастать не могло.

Его возлюбленная, прекрасная дева Ангелина, должна была появиться с минуты на минуту …

* * *

Сэр Вильям сегодня был в превосходном настроении духа, вызванном даже не столько теми парами литров отборного красного, которые он, разгоряченный созерцанием оголенных женских ножек, незадолго после начала бала успел принять себе на грудь, печень и сердце, сколько теперь уже ставшим слегка смутным осознанием того, что именно сегодня, в этот благословенный монархом день, ему наконец-то улыбнулась удача. Дочь местного графа, организовавшего сие поистине горячее (ик!) торжество, дева Анжелина, после, казалось бы, совершенно безуспешного месяца ухаживаний, подхаживаний, хрипения серенад и мучительно бессмысленного стояния у окон наконец-то дала свое согласие на их совместную персональную встречу, которую она недвусмысленно назвала свиданием. И все бы было просто замечательно, если бы не (ик!) весьма странное место для указанной встречи, которое она, движимая одной ей понятной женской мудростью, решила избрать. Нет, конечно же бесстрашный сэр Вильям не боялся никаких мертвецов, покойников, усопших, умертвий, убитвий и прочая, в особенности сейчас, разгоряченный третьей доканчиваемой бутылкой, но все же выбрать кладбище местного городка было весьма м-м-м … экзотическим выбором для такого рода встреч.

Сии мысли вились у сэра Вильяма в голове, пока он безуспешно пытался оторваться от двух зол сразу - красного и женского. Они, эти два зла, два чертовски приятных искушения, все еще продолжали пытаться соблазнять его, пока он, сейчас вмиг вспомнивший об этой самой встрече и почти столь же мгновенно протрезвевший, плавно, стараясь не наделать лишнего шума в прихожей, попутно маневрируя между кучами железных аксессуаров, разбросанных пришедшими гостями в совершенно бессмысленной и хаотической манере, пробирался к месту дислокации собственного инвентаря.

По-прежнему стараясь действовать аккуратно, что, впрочем, после четвертой начатой бутылки было делом весьма трудоемким, сэр Вильям таки сумел выгрести из созданной ранее собственной железной кучи шлем, и с маху нахлобучить его на почему-то ставшую изрядно поседевшей голову. Надеть нагрудник оказалось сложнее - как-никак, но и вино, особенно красное, в дополнение к пиву способно временами как-то неожиданно, нещадно и откровенно бессовестно полнить, - однако после двадцати минут чертыханий и коленопреклонений ему удалось и это. А вот с наголенниками вышла заминка. Перебрав все варианты (предположительно правый - на левую ногу, очевидно левый - на предположительно правую ногу и т.д.), он, наконец, был вынужден бросить это чертовски бессмысленное занятие, обрекая тем собственные ноги путешествовать в новых и плотных, но, к несчастью, немного сальных панталонах. Последними в сегодняшнем меню (после красного бургундского, разумеется) оказались латные рукавицы и уже немного затупившийся после последнего поединка пятилетней давности меч.