Фред Бодсворт - Чужак с острова Барра

— Давайте начистоту, — сказал он, — что за чушь вы плели насчет того, что влюбились в индианку?

Рори уставился в песок. Там еще сохранилась кучка золы от их костра, а чуть правее — то место, где они лежали на одеяле в самый первый день.

— Ну, погодите... - спокойно сказал он. - Познакомитесь, а уж потом...

— Незачем мне с ней знакомиться. Не знаю, что вы вбили себе в голову. И планов ваших не знаю, — выпалил П. Л. — Знаю только, что, если вы не одумаетесь, не возьметесь за ум, это наилучший способ загубить хорошую карьеру. Болван вы безмозглый!

Раньше пристрастие П. Л. к крепкому словцу всегда казалось забавным и необычайно выразительным. Теперь, когда оно обрушилось на него самого, оно звучало ядовито и мучительно, оно оскорбляло. П. Л. был прав — Рори мог бы испортить себе карьеру, но он не намерен этого делать. Не собирался он и спорить об этом с П. Л., потому что теперь, после четырех лет знакомства, уважения, а подчас и восхищения, которое он питал к профессору, Рори начал испытывать к нему антипатию.

- Погодите, - повторил Рори. - Завтра вы познакомитесь с ней. И тогда, мне кажется, вы поймете.

На следующее утро Рори и П. Л. уже успели позавтракать, когда Кэнайна вышла из лесу. Тащивший на плечах каноэ Джок, отстав ярдов на сто, следовал за ней. Кэнайна шла по пляжу к палатке, где сидели Рори и П. Л. Одета она была так же, как во время первой поездки: красная вельветовая куртка, серые брюки, свитер с высоким воротом, расшитые бисером мокасины, волосы перехвачены красной лентой.

Рори поднялся, искоса поглядывая на профессора, чтобы не пропустить его реакцию. П. Л., опять одетый в одни шорты цвета хаки, тоже поднялся и равнодушно смерил взглядом Кэнайну. Она подошла, возле уголков ее рта вновь обозначились прелестные ямочки. Рори познакомил профессора с Кэнайной. П. Л. кивнул и коротко сказал:

— Добрый день.

— Ну, как ловушка и все прочее — наготове? — спросила Кэнайна.

— Все наготове, - сказал Рори, - надо только составить план, как лучше провести операцию.

Он разгладил ладонью песок и начертил карту острова. Все собрались вокруг.

- Вот заводь, где кормятся гуси, - сказал он, указывая место на плане. — Ловушка стоит здесь, где они выходили на сушу. Доктор Томас и я поедем в одном каноэ и обогнем остров слева, Кэнайна и Джок — справа. Один из каждого каноэ высадится на острове и пойдет берегом к ловушке, чтобы гуси не обошли ловушку сбоку. Джок и П. Л., вы согласны идти берегом? Вам ничего не нужно делать, только стать так, чтобы гуси видели вас; когда мы с Кэнайной окажемся на каноэ у них за спиной, гуси двинутся к берегу как раз промеж вами. Шагайте не спеша и руками не машите. Ежели их напугать, трудно сказать, что они станут делать. Ну как, ясно?

— Рори посмотрел на каждого из присутствующих. П. Л. и Джок кивнули. Кэнайна тоже кивнула, и он подмигнул ей. И тут заметил, что П. Л. глядит на него во все глаза.

— Провести это нужно с максимальной точностью, — продолжал Рори, — и показаться гусям одновременно. Я дам каждому достаточно времени на то, чтобы занять место, затем громко крикну. Только одно-единственное слово: "Пора!" Чрезмерный шум их напугает. Как только я крикну, мы все выйдем из укрытия. Кэнайне и мне в наших каноэ придется поторопиться, чтобы отрезать им путь, если они решатся поплыть на середину озера.

Рори отправился в палатку и взял пластиковую ленту и мешочек с материалом для кольцевания.

Как только он вышел, все сели в каноэ и тотчас поплыли.

Никто не проронил ни слова. Наконец-то он настал, этот день, день, которого Рори ждал вот уже пять недель. Казалось даже, что больше. С тех пор как Кэнайна показала ему Белощека, произошло так много событий. Куча мелких, повседневных происшествий и одно большое. Он открыл жгучую напряженность настоящей любви. И за всем этим стоял, и не просто стоял, а все по-своему изменял, этот странный гусь!

Влюбился бы он в Кэнайну, если бы поиски Белощека не свели их в таких эмоционально насыщенных обстоятельствах? Да, несомненно. Но наверняка Белощек помог выявить это быстрее и раньше. Перед ним маячила смутная идея сделать ее на лето своей любовницей, он не строил подобных планов, но готов был подчиниться ходу вещей, если дело примет такой оборот. И возможно, если бы появление Белощека не ускорило событий, она действительно стала бы любовницей, и, когда б он потом полюбил ее, это было бы совсем другое дело. Ситуация с любовницей гораздо проще, ею можно управлять. Отношения мужчины и женщины уже достигли своего завершения, и мужчина тогда реалистичней смотрит на женщину. Но он и так реалистично смотрел на вещи. Он не позволит заманить себя в ловушку и женить себя на ней. Однако таким образом лишался он и любовницы, и потенциальной супруги. А впрочем, если невозможно второе, отчего должно исключаться первое?