Диана Мохаммади: Маленькая торговка спичками из Кабула

Я убивала добросовестно. Одним резким ударом, чтобы им было не больно. Я механически повторяла это движение весь вечер, это позволяет мне ни о чем не думать. Я сосредотачивала все свое внимание на левой руке. Мне хотелось видеть, как мускул на моем предплечье напрягается и становится выпуклым.

В ожидании того, что с нами будет дальше, я решила экономить. Слова, движения, поступки. Я рассчитываю, сколько сил мне понадобится для малейшего движения и сколько пользы оно мне принесет. Если пользы от него никакой, я его не делаю, кроме тех случаев, когда мама заставляет. Даже когда дышу, я стараюсь не делать бесполезных глубоких вдохов. Эта идиотская игра вводит меня в такое состояние транса, что я не могу остановиться. Все мое тело настроено на ожидание.

Но на ожидание чего именно?

В прошлом месяце мы очень много работали. Фархаду удалось уговорить «доктора» Нессара немного подождать с увеличением платы за дом. Это не спасет нас от предстоящей катастрофы — нас все равно выгонят из дома, — но эта отсрочка даст нам время, чтобы все осознать.

Мои страхи оправдались. Мама всерьез хочет отправить на улицу двух самых младших, Шукрию и Самиру, чтобы увеличить семейный доход. Я спорила с ней, как только могла. Все даже удивились моей настойчивости.

— Ни за что! Как-нибудь проживем на то, что мы зарабатываем, я не хочу, чтобы девочки шли на улицу!

У меня перед глазами проплыли детские воспоминания. Школа с одной стороны, улица — с другой. Рынок, усталость. Их невозможно было соединить вместе. Слишком больно.

Я не хочу, чтобы у моих сестер было такое же детство, как и у меня.

Я не могу смириться с этой мыслью. Она меня преследует.

Я не знаю, как относиться к этой новости. Эта новость, как говорят американцы, — «sweet and sour», то есть «кисло-сладкая». Моя сестра Фарзана, та, которую продали, когда ей было тринадцать, переезжает в Кабул. Это хорошая новость, но без беды не обошлось, чтобы мы сильно не радовались. В Гардезе, где живет Фарзана, ситуация ухудшилась. Сам город и все подъезды к нему находятся под контролем талибских террористов. Моя сестра боится. Ее муж — бывший талиб. Но я не думаю, что он творил такие мерзости. Он только патрулировал улицы и делал внушения тем, кто должным образом не почитал законы шариата. Чтобы вы поняли, что он раскаялся, скажу, что теперь он работает на предприятии, которое занимается разминированием. В итоге он откапывает мины, которые заложили его же сотоварищи. История подшучивает над нами, только нам не всегда бывает смешно…

Фарзане сейчас двадцать три, у нее уже четверо детей. Старшему почти столько же лет, сколько Билалу, который приходится ему дядей. Это сбивает меня с толку. Ранние замужества немного путают семейные отношения. Непривычная разница в возрасте сводит иерархию на нет. Фарзана боится за мужа и детей. Говорят, в деревнях на юге даже в горы подниматься не нужно, чтобы встретить талибов: они там «как рыбы в воде». Им помогают местные жители, они поддерживают талибов в этом «пуштунском поясе», в котором, согласно древнему кодексу Пуштунвали [25] У пуштунов есть только один письменный закон — Пуштунвали. Этот кодекс базируется на пяти основных правилах: «Мехнастиа» обязывает оказывать радушный прием всякому гостю. «Бадал» предписывает вождям и другим членам племени не оставлять безнаказанным ни одного преступления и всегда требовать мести. «Нынавати» разрешает побежденному пасть к ногам победителя и просить его о пощаде. И, наконец, «Тор» содержит правила, касающиеся женского благочестия. , живут «дети страны». Сестра рассказывала, что в окрестностях Гардеза она видела боевиков на мотоциклах с автоматами Калашникова и гранатометами за спинами. Почти все микрорайоны находятся под контролем талибов, дефилирующих прямо перед носом у правительственных сил.

В этих южных регионах у талибов хорошо развита пропаганда: они отправляют письма с угрозами учителям и женщинам, работающим на неправительственные организации. Даже мулл они вежливо просят каждую пятницу говорить в рупор проповеди об идеях Талибана. На базарах торгуют DVD-дисками с фильмами об их подвигах. В самом известном из них демонстрируется, как новобранцы получают свой «билет в рай» перед тем, как взорвать себя в борьбе против союзнических войск, Национальной афганской армии или правительственных сил. Всего, что тем или иным образом представляет собой вмешательство.

Еще они раздают листовки со своим кодексом, призывающие к джихаду. От 25-й статьи этого кодекса у меня мурашки по коже: