Юсуф ас-Сибаи - Добрейшие люди

Время от времени он поворачивается к двери, ведущей внутрь лавки, чтобы угрожающе крикнуть:

— Кончай скорей, Заки! Подносы почти пусты. Шевелись, парень, пока я тебе не задал трепки!

Оставим дядю Абду и покупателей с их шумом и криками и заглянем во внутреннее помещение лавки. Здесь слышен шум другого рода — гудение газовой плиты и шипение жарящейся в масле рыбы. И то и другое, однако, заглушается пением подмастерья Заки. Изнутри лавка не радует взора. Потолок и стены покрыты таким слоем сажи, что нельзя определить их естественный цвет. Раковина с краном; в одном из углов отверстие для стока воды; скользкий, сырой пол, покрытый плавниками, рыбьими внутренностями, жабрами. Воздух здесь пропитан смешанным запахом жира, чеснока, тмина и жареного.

В центре этой изумительной картины перед плитой со сковородками стоит Заки. Рядом с ним таз, наполненный кусками свежей рыбы. В руке у Заки железный прут, с помощью которого он переворачивает рыбу на сковородке, весело напевая вполголоса:

— Ты поднялся над крышами, и у тебя украли одежду, о Абду… Нет, клянусь пророком, о Абду!.. [15] Перефразировка египетской песни

Тут снова слышится звенящий окрик дяди Абду, который топорщит усы и восклицает:

— Поворачивайся живей, парень, не то клянусь тем, кто создал пророка [16] То есть аллахом. , разрежу тебя на куски и зажарю на сковороде, что стоит перед тобой…

Заки бормочет о том, что он имеет в виду другого Абду, затем покорно замолкает.

Удивительно, что угрозы дяди Абду так сильно действуют на Заки. Ибо сама по себе угроза разрезать на куски и зажарить на сковородке просто смешна. Из этого Заки, которого дядя Абду называет не иначе как «парнем», можно было бы сделать четырех Абду. Широкоплечий, с упругими мускулами, большеголовый, с дремучей растительностью на груди и руках, с крупными чертами лица, Заки являл собою как бы увеличенную копию человека, похожего на сказочные создания из книжки о Гулливере.

Будучи щедрой в сотворении тела Заки, природа поскупилась при создании его мозга, если она вообще не забыла о нем. Это — самое глупое создание аллаха, и с самого рождения Заки не называли иначе, как осленком. Это прозвище стало его вторым именем, а имя его отца постепенно забылось. Он вырос в лавке дяди Абду, который приютил его и стал поручать ему всякую мелкую работу, предоставляя ему взамен пищу и ночлег. Кроме лавки и Сиди аль-Хабиби, Заки не знал ничего. Он почти не расставался с этими двумя местами и был более общительным с рыбой, нежели с людьми.

Между ними — Заки и рыбой — установились особого рода дружба, симпатия и доверие. Людей же Заки чуждался. Он смотрел на них, столпившихся за стеклом, восклицавших и хватавших пакеты с рыбой, как смотрит человек на диких зверей. Когда у него бывала свободная минутка и он садился, чтобы поразмыслить — если, конечно, допустить, что в его голове имелось что-то, чем можно было мыслить, — его более всего огорчало, что аллах создал его человеком, а не рыбой. На что нужно ему это огромное тело, большая голова, покрытая густыми волосами, и длинные конечности? Разве можно сравнить его большой рот с маленьким ртом рыбы? Разве можно сравнить его ноги с красивым, прямым рыбьим хвостом, а его руки — с тонкими, острыми плавниками рыбы?

Он с отвращением и испугом смотрел из-за стекла на толпы людей. Его огорчало то, что бедная рыба ничего не могла сделать и покорно и униженно сдавалась ножу и сковородке, чтобы эти двуногие звери с аппетитом пожирали ее.

Так и оставался Заки осленком в своей замкнутости и нелюбви к людям внутри лавки среди рыб… И вдруг однажды среди сборища человекообразных зверей-покупателей, столпившихся за стеклом, он увидел ее. Голова его закружилась, и он зашатался, как пьяный. Кто это? Суния Авия, и никто иная! Кто, кроме нее, может сотворить с ним такое?

Впервые он увидел ее, когда из толпы раздался ее голос, требуя на пять пиастров окуня. Для него ее голос, наполненный какой-то странной сладостью, прозвучал совсем по-иному, чем голоса других… Он оглянулся, чтобы увидеть ее лицо, и уставился на нее в замешательстве.

Окунь? На что ей окунь? Она сама, с ее полными руками и округлыми плечами, как белая рыбка.

Девушка вновь позвала дядю Абду, но, не получив ответа, начала расчищать себе путь через плотное скопище тел, добралась до двери лавки и протиснулась внутрь.

Боже милостивый! Что это? Аллах с таким мастерством не создавал еще человеческого существа. Это круглое лицо, розовые щеки, похожие на спелые помидоры!.. Косынка, закрывшая одну бровь… Маленькие розочки, сыплющиеся с нее на волосы… А плечи!.. Да защитит вас аллах! Черная миляя [17] Миляя — верхняя женская одежда, накидка. соскользнула с них, открыв прозрачную блузу… Нежные, белые плечи, полные руки и грудь, восставшая против своего прикрытия, стремящаяся во что бы то ни стало освободиться от него и вырваться на волю…