Семен Малков - Расплата

Али доверительно относился к своему «крестнику», искренне веря, что тот доволен своей жизнью у Абдуллы.

– Так он что, перешел по идейным соображениям или украл чего-нибудь? – с деланным безразличием осведомился Михаил.

– Нет, он честный! – убежденно возразил Али. – Выгоды для себя не ищет. Коммунистов ненавидит.

«Это надо взять на заметку. Важная деталь, – подумал Михаил. – Может, отсюда подход удастся найти». Вслух равнодушно произнес:

– Наверно, ислам полюбил. Две жены имеет. У нас так нельзя. Закон строгий – только одну! Надоела, видно, ему русская, ваши погорячее? – И подмигнул Али.

Дома вспомнил разговор, решил уточнить ситуацию.

– Говорят – совсем наоборот. С нашей Мустафа только для виду, жалуется она на него, – охотно передал сплетни Али. – Дождется – поссорится с Абдуллой. Сестра это его.

– Ну ладно. Без нас разберутся, – зевнул Михаил. – Пойду. Работы много.

Но в разговоре с Али у него созрел оригинальный план действий; центральная роль в нем принадлежала Кривому Мустафе – Яценко.

Благоприятный случай для сближения с Кривым представился Михаилу нескоро. Но за это время ему удалось продумать свой план во всех деталях.

В один из мусульманских праздников в доме Абдуллы собрались его близкие родичи на плов. Среди них был и Мустафа – Яценко со своими женами. Отправил их на женскую половину, а сам сидел в тени, наблюдая, как Михаил ловко разводит огонь под огромным казаном с пловом. Заметив, что работник Абдуллы не отрываясь от дела все время бросает на него любопытные взгляды, Кривой не выдержал, спросил по-русски:

– Ты чего на меня так таращишься? Давно своего брата не видал или спросить что хочешь? – Поднялся и подошел поближе к огню, – чувствовалось, что ему самому захотелось перемолвиться на родном языке.

– Говори, не бойся, – предложил он. – Живой останешься!

Михаил не спеша подбросил в огонь сухих дров и повернулся к Кривому.

– Прошу меня извинить, если что не так скажу, – начал он, делая вид, что немного робеет. – Давно хочу вас спросить: это правда, что вы идейный борец против коммунистов? Что ненавидите их и потому бьете?

– Допустим. А почему тебя это интересует? – насторожился Кривой.

– Потому что они для меня тоже враги. Отца и деда убили. Россию разрушили. – Он насупился. – Мой дед против них воевал, и я готов, если можно.

После долгих раздумий Михаил пришел к выводу, что единственный реальный путь к освобождению – это вступить в войско моджахедов и при первой возможности перейти к своим. Но эта идея, как говорят, шита белыми нитками, особенно для Мустафы – Яценко, применившего ее на практике.

– Смотри не перехитри сам себя! – Кривой с насмешкой, пронзительно взглянул одним глазом – будто видел его насквозь. – Думаешь, только так можно отсюда сбежать?

– Напрасно вы мне не верите, – спокойно ответил Михаил, выдержав его взгляд. – Для чего мне бежать? Чтобы голову сложить за мерзавцев, которые отняли у моей семьи все, что мы имели? Я здесь уже два года и доволен, что отделался от них и остался жив, хоть и на положении раба.

Он посмотрел на Яценко как можно дружелюбнее и добавил:

– Если бы вы больше обо мне знали – не стали бы сомневаться!

В это время из дома выглянул Али и позвал:

– Мустафа, ты нужен командиру! Абдулла тебя по всему дому ищет!

Кривой повернулся, чтобы идти, и, еще раз пристально посмотрев на Михаила, бросил:

– А ты, я вижу, занятный парень.

Больше он ничего не сказал и ушел к гостям, чтобы принять участие в праздничном пиршестве.

Прошло не меньше недели до того дня, когда к Михаилу, чинившему в сарае упряжь, заглянул Али и объявил:

– Пойдем, друг, провожу тебя к Мустафе. Ты ему зачем-то нужен.

Когда он вошел, Яценко сидел на кошме, по-восточному скрестив ноги, и пил зеленый чай. Стояла очень жаркая погода, но в доме это не ощущалось – веял легкий сквознячок.

– Садись! – указал он Михаилу на место рядом с собой. – Сульфия! Принеси гостю пиалу и фруктов! – приказал он круглолицей женщине, одетой по-восточному, – она им прислуживала. – Хотя погоди минутку! – Моя жена, по-нашему Софья, – представил он ее Михаилу и, указав на него, объяснил: – Этот крепкий парень, Софочка, – москвич и говорит, что хочет воевать на нашей стороне против коммуняков. Он тоже офицер, лейтенант. Вот решил поближе с ним познакомиться.

Михаил поудобнее расположился на кошме и отхлебнул из пиалы. Гок-чай приятно охлаждал разгоряченное тело. Несмотря на разницу в положении, он решил держаться с Яценко как равный. В той игре, что он начал, это правильный ход. Нужно показать, что он знает себе цену.