Ирина Завалишина - Черное. Белое

Меня глушили нахлынувшие чувства, они захватывали и топили все мое существо. Я тонула, пытаясь вырваться наружу, но больше не существовало той соломинки, способной вытянуть меня из прошлого.

Глаза Олега пронизывали насквозь, а ведь я уже совсем забыла, что значит находиться под взором ангела.

Его энергия окутывала меня. Но никакие волны света и чистоты не могли спасти от боли, которая уже вырвалась из сердца.

Надежно спрятанная, боль уже почти должна была погибнуть. Забившись в самый скрытый и дальний уголочек сердца, она потеряла все свое влияние.

Но явление Олега заставило меня вспомнить. Вспомнить другие глаза, столь же прекрасные, но излучающие другую энергию. Вспомнить запах, столь же вкусный, но хранящий в себе другие ароматы.

Оттенки совершенства бесконечны, но оно – совершенство – всегда одно. Ангелы хранят в себе идеалы красоты, ума и силы и, смотря на одного из них, я не могу не вспоминать другого, даже если они стоят по разные стороны миров.

Я бессильно опустилась на колени, но Олег поднял меня и притянул к себе. От этого мне стало еще хуже, ведь таким образом его запах стал ощутимее, а тело – ближе.

Я вспомнила, какими бывают ангелы. Ощутила, насколько велика разница между ангелом и человеком. Я больше не в состоянии вернуться в человеческий мир.

Нет, все, я больше не могу!

Я почувствовала руки Олега у себя на шее – он что-то перебирал пальцами. Пытаясь дышать, я сосредоточила внимание на собственных вдохах и выдохах, но таким тяжелым воздух еще никогда не казался мне. Наполненный ароматом ангела, он одновременно был насыщен невыносимой горечью.

В руках Олега скоро оказался золотой кулон с цепочкой.

– Это так много значит для тебя? – спросил он, сжимая в руках цепочку.

Мне было трудно говорить. Голос прозвучал еле слышно:

– Я хотела, чтобы это много значило для меня. Я и теперь хочу вернуться к тому, за что борюсь.

– Я не могу видеть, как ты губишь свою жизнь и в кого превращаешься.

– Но какое тебе дело? Какое тебе дело до меня? – Я стояла только благодаря тому, что Олег держал меня. Если бы он отпустил, я бы сразу упала на землю.

– Ты дорога мне, – внезапно сказал он. – И я не могу допустить, чтобы ты пошла на такой шаг. Это – не нужно тебе! – Он ткнул мне в лицо цепочкой. – Это – не то, чего ты действительно хочешь.

– А ты решил напомнить мне про мои желания? Я знаю, что выдумала себе совсем другие, но благодаря им я надеялась выжить.

– Ты не пойдешь по этой дороге.

– Тогда – что? Что мне делать?! – Я чувствовала, что мои глаза что-то режет, но никак не могла понять эти ощущения.

Когда из глаз хлынули слезы, я вспомнила. Я не плакала уже несколько месяцев, и потому не сразу поняла – как это, когда из глаз льются слезы.

С ужасом осознавая свою слабость, я понимала, что сил больше не осталось. Что запас сил не бесконечен. Что теперь я совсем слаба и беззащитна перед жизнью.

Больше никогда не смогу встать на ноги… Я лучше умру, лучше погибну, пусть даже ценой чужих жизней.

От меня ничего не осталось. Ничего. Меня больше нет.

– Прости, что заставил тебя плакать… – Рука Олега легла мне на голову, пригладив волосы. – Но я не мог более смотреть на то, что ты вытворяешь.

– Отпусти меня к нему! – захлебываясь слезами, взмолилась я. – Быть может, еще не поздно. Быть может, еще получится…

Сильные руки сжали мои плечи. Когда Олег заговорил, его речь неслась быстро, но в голосе звучала горечь и боль.

– Ты еще совсем маленькая. Ты ведь еще ребенок, а уже столько всего пережила. Если бы я только мог… Если бы я только мог укрыть тебя от всех бед, избавить от страданий, залечить твои раны… Но это не в моей власти! Я знаю, что причиняю тебе боль, но не хочу видеть, как ты превращаешься в демона в человеческом обличии.

– Но это – мой выбор! – выкрикнула я, ударив его кулаком по груди. – Это мой выбор! Отпусти меня к Роману! Он единственный может сейчас исправить то, что ты только что натворил!

Олег отрицательно покачал головой. Взяв меня за подбородок, он заставил посмотреть в глаза. Небесная голубизна радужки совсем не успокаивала, она вливалась в самую душу, размывала там старые раны, чтобы вновь заставить их кровоточить.

Чем дольше он смотрел, тем хуже мне становилось. Не в силах более выдерживать его взгляд, я закрыла глаза, из которых все это время не переставали литься слезы.

Подул легкий ветерок, и мое тело пробила дрожь. Вздрогнув один раз, я начала дрожать, точно осиновый листочек.