Сара Дессен - Замок и ключ

— Деньги, — произнесла она тусклым голосом и закатила глаза. — Конечно, единственный в этом месте человек без цента в кармане должен писать о деньгах. Мы не ищем легких путей.

Она говорила достаточно громко, чтобы привлечь внимание мисс Коньерс, направляющейся к учительскому столу.

— В чем дело, Оливия? Тебе не нравится курс?

— Курс нравится, а это задание — нет.

Мисс Коньерс улыбнулась и спокойно пошла дальше. Оливия смяла листочек и сунула в карман.

— Хочешь, поменяемся? — спросила я.

Девушка бросила взгляд на слово «семья».

— Не, — устало ответила она. — Этого в моей жизни и так хватает.

Повезло тебе, подумала я. Мисс Коньерс взяла книгу и снова села на стол.

— Переходим к обсуждению прочитанного. «Дэвид Копперфилд». Кто помнит, на чем мы вчера остановились?

Следующие полчаса я испытывала ощущение дежавю, пока наконец не раздался звонок. Все встали и, громко переговариваясь, начали собирать вещи. Я наклонилась за своим рюкзаком и вдруг заметила, что он, подобно мне, здесь совершенно не к месту — старый и потрепанный, набитый тетрадками с ненужной мне теперь информацией. Надо было выкинуть их сегодня утром, но я притащила их с собой, хотя это и означало, что мне придется пролистать бесконечное количество страниц с заметками о романе Диккенса, чтобы сделать практически такие же. Я сунула свой листочек в тетрадку и закрыла ее.

— Ты из школы Джексона?

Я уставилась на Оливию, которая, перекинув через плечо свой огромный рюкзак, стояла рядом и набирала номер на сотовом телефоне. Поначалу я смутилась — неужели дешевая сумка с ходу выдает мое прошлое? Потом вспомнила про наклейку «Джексонцы, вперед!» на своей тетрадке, налепленную не в меру ретивой участницей клуба болельщиков, когда я занималась в читальном зале.

— Э-э, да, — ответила я. — Я там учусь. Вернее, училась.

— Когда?

— До позавчерашнего дня.

Она склонила голову набок, разглядывая мое лицо, словно переваривала информацию. Из ее мобильного доносился сигнал звонка, на том конце явно не спешили брать трубку.

— Я тоже, — сказала она, показывая на свою куртку.

Присмотревшись, я увидела на ней эмблему школы Джексона.

— Надо же, — удивилась я.

Оливия закивала.

— До прошлого года. Правда, тебя я что-то не помню.

В мобильнике раздался щелчок, и чей-то далекий голос произнес: «Алло?» Оливия подняла телефон к уху.

— Школа большая.

— Это точно, — согласилась она, не отводя от меня глаз и не обращая внимания на голос в трубке. — Здесь все по-другому.

— Похоже на то.

Я запихала тетрадь в сумку.

— Ты даже не представляешь, насколько. Хочешь добрый совет?

Как выяснилось, вопрос не был риторическим.

— Не доверяй местным, — сказала Оливия и улыбнулась, словно радуясь шутке, а может, и нет.

Она прижала телефон к щеке, давая понять, что наш разговор окончен, и пошла к двери, обращаясь к невидимому собеседнику:

— Лейни? Привет. В чем дело? Нет, сейчас перемена… Ага, как же. Что, мне теперь сидеть и ждать, пока ты сама не позвонишь?

Я перекинула сумку через плечо и вслед за Оливией вышла в коридор, где царили шум и оживление и в то же время было не слишком людно, во всяком случае, по моим меркам. Никто не натыкался на меня случайно или нарочно, и если бы кому-то пришло в голову ущипнуть меня за задницу, я бы сразу увидела, кто это сделал. Следующим в моем расписании стоял урок испанского языка в корпусе «В». Решив, что в первый день можно свалить все на неосведомленность и потому нет смысла торопиться, я не спеша двинулась за толпой учеников.

У дверей, на самом краю площадки, стояла огромная хромированная скульптура в виде буквы У; солнечные лучи отражались от ее поверхности и слепили глаза. Именно поэтому я не сразу разглядела группку стоящих и сидящих рядом с монументом учеников и, услышав свое имя, не сразу поняла, откуда оно доносится.

— Руби!

Я замерла и оглянулась. Когда глаза привыкли к свету, я увидела людей у скульптуры и сразу же определила: они из тех, кто в школе Джексона обычно ошивался у забора за канцелярией, — выпендрежники, верхняя ступень пищевой цепочки, каста, куда не попасть без приглашения. Я с такими не общаюсь. К несчастью, среди них был единственный человек, которого я встречала за пределами «Перкинс-Дей», хотя, честно говоря, меня это не удивило.

Нейт стоял на кромке газона; увидев, что я его заметила, он приветственно поднял руку и улыбнулся.

— Ну как, сбегать больше не пробовала? — спросил он, не обращая внимания на невысокого парня в бейсболке, прошмыгнувшего между нами.