Филип Дик - Мэри и великан

Она снова нахмурилась.

— В среду будет дознание. Или как там это называется.

— Что за дознание?

— По делу Дэнни Кумбса. Мне придется пойти и объяснить, что случилось, чтоб они поняли, нужно ли кого-нибудь арестовывать.

— Ну и как — нужно?

— Нет, это ведь был несчастный случай. Кумбс выбежал и упал. Курьер из прачечной его видел. Кажется, что это было так давно… а прошла всего пара недель. Кажется, будто я все это придумала. Только если мы скажем что-нибудь не то, Туини отправится в каталажку. — Голос ее сорвался.

— Вы не хотите, чтоб он попал под суд.

— Конечно, нет. Да и не за что его судить. А он ходит гоголем — от Кумбса избавился. Теперь никто не стоит между ним и Бет. Ну и хорошо.

Она вздохнула, свернулась калачиком и откинулась на сиденье. Через несколько секунд она беспокойно задремала.

Когда он затормозил возле ее дома, она все еще спала. Он выключил мотор и распахнул дверь, но она так и не шелохнулась. Он уже брал ее на руки, когда, моргнув, она открыла глаза.

— Что это вы делаете, — встрепенулась она, — хотите отнести меня на руках?

— А вы не против?

— Да вроде нет, — она зевнула, — смотрите только, аккуратней… не убейтесь.

Он обнаружил, что весит она примерно как четыре коробки пластинок — наверное, немногим больше сорока килограммов. Он без труда открыл парадную дверь и поднял девушку по лестнице. То там, то здесь под дверью виднелась полоска света, но в ее квартире было темно, а дверь, когда он дернул за ручку, оказалась закрыта.

— У меня есть ключ, — пробормотала она, — в сумочке. Опустите меня, я достану.

Он опустил ее; слегка пошатываясь, с полузакрытыми глазами она прислонилась к стене. Потом улыбнулась, открыла сумочку и залезла внутрь.

— Спасибо за чудесный вечер, — сказала она.

— Всегда пожалуйста.

— Мы ведь провели этот вечер вместе, верно?

— Пожалуй, что да. Вам было весело?

— Хотелось бы только… — она снова зевнула, показав маленькие белые зубки и розовый кошачий язык, — хотелось бы понимать побольше. А мы когда-нибудь увидимся еще с этим толстяком… Сидом Хезелем? Он сюда приедет?

— Возможно. Надеюсь.

Положив руки ей на плечи и слегка касаясь пальцами шеи, он нагнулся и поцеловал ее почти в губы. Она издала беззвучный возглас удивления; ее рука поднялась в защитном движении, как будто она хотела его царапнуть. Но если и хотела, то передумала. На мгновение она сонно прильнула к нему и тут вдруг совсем проснулась. Она приняла какое-то решение; тело ее сжалось, и она отпрянула.

— Нет, — объявила она, выскальзывая из его объятий и становясь бесплотной тенью во мраке коридора.

— Что — нет? — отозвался он, не понимая.

— Туда нам нельзя; она там.

И, взяв его за руку, Мэри Энн повела его прочь от запертой двери своей квартиры.

Сжимая его руку, она поспешно спустилась по лестнице многоквартирного дома и выбежала на темную улицу. Шиллинг направился к машине, но она вела его дальше по тротуару.

— Машина не нужна, — с трудом переводя дыхание, сказала она, отдаляясь от поблескивающей груды черного металла. — Тут недалеко, мы дойдем пешком.

— Куда мы идем?

Ответ растворился во тьме; он просто его не расслышал. В ночной тиши слышалось ее прерывистое дыхание. По-прежнему сжимая его руку, она пересекла дорогу и повернула за угол. Впереди сияли огни делового района с его магазинами, барами и заправками.

Она вела его в магазин пластинок. Спеша по темным улицам, она подводила Шиллинга все ближе к его собственному магазину. Теперь он понял, чего не расслышал; она сказала «кладовая». Они шли туда, в его перестроенный подвал. Она уже сражалась с сумочкой, выуживая оттуда ключи.

— Дай я отвезу тебя домой, — воспротивился он, — ко мне домой.

— Джозеф, прошу тебя — я не хочу туда.

— Но почему в магазин?

Она замедлила шаг; в свете уличных фонарей ее лицо казалось очень бледным.

— Я боюсь, — произнесла она, как будто это все объясняло.

И он действительно понял. Ее охватывала паника, как тогда, в первый день. Но на этот раз он был готов; это не было для него сюрпризом.

— Послушай, — рассудительно начал он, останавливая ее, — возвращайся домой. Я оставлю тебя в покое… тебе не о чем тревожиться. — Он разжал ее пальцы, высвобождая руку. — Видишь, как все просто?

— Не уходи, — тут же отозвалась она. — Пожалуйста, идем в магазин. Я там успокоюсь; мне нужно спуститься туда, вниз, там не страшно, — и она опять поспешила туда, блестя и шелестя шелком костюма.