Филип Дик - На территории Мильтона Ламки

— Только что приехал? — спросила она.

— Да, — подтвердил он. — Я выехал в семь утра. И довольно быстро. Почти все время гнал под семьдесят миль.

— Наверное, здорово устал. Обедал, нет?

— Останавливался перекусить, часов в пять примерно, — сказал он. — В дороге голода я обычно не чувствую.

— А сейчас чего-нибудь хочешь?

Она провела его по коридору мимо гостиной на кухню. Там на кафельной сушильной доске стояла чаша с кубиками льда, теснились бутылки имбирного и горького пива, валялась лимонная кожура, а венчала все это полная бутылка недорогого бурбона. Открывая холодильник, она сказала:

— Давай-ка приготовлю тебе что-нибудь горячее — я же помню, что когда ты за рулем, то обходишься сэндвичем да коктейлем. Прекрасно помню…

И она начала вынимать блюда с едой и ставить их на стол.

— Погоди, — остановил он ее. — Я сейчас погоню дальше. Мне надо быть в Бойсе. Надо провернуть там одно дельце завтра.

— Как тебе твоя работа? — спросила она, оставив свои хлопоты.

— Ничего.

— Идем в гостиную, я тебя представлю.

— Я слишком устал.

— Всего на несколько минут. Они же видели, как ты вошел. Это просто друзья, заехали ненадолго. Мы ужинали в Бойсе. В китайском ресторане. Утка с лапшой и чау-мейн из свинины. Они подбросили меня домой.

— Не хочу вторгаться…

— Ты просто прикидываешься мучеником. Надо было позвонить мне. — Закрыв холодильник, она шагнула к нему, распахнув руки, и позволила обнять себя и поцеловать. — Сам знаешь, как давно мы с тобой не были вместе. Может, я от них отделаюсь. Наверное, они скоро разъедутся. Останься ненадолго, а я вроде как заведу разговор о завтрашней работе.

— Нет, — сказал он. Но позволил провести себя обратно по коридору, в гостиную. Она была права: после того как они в последний раз были вместе, времени прошло немало, а за восемь или девять месяцев, прожитых в Рино, он еще так и не познакомился с девушкой, которую бы хорошо узнал. Настолько хорошо, как Пег. А значит, в течение этих восьми или девяти месяцев у него никого не было. Теперь, после того как поцеловал ее, он, чувствуя, как ее маленькие, теплые и влажные пальцы обхватывают его запястье, начал испытывать потребность в сексе. Одно дело — просто обходиться без секса, и совсем другое — когда он прямо перед тобой, совершенно доступен.

С первого взгляда он определил собравшихся как канцелярских зануд из офисного здания, где работала Пег. У всех был бледный вид почти никогда не бывающих на открытом воздухе людей, и в то же время каждый из них отличался тем, что он для себя определял выражением «доходит, как до Айдахо». Под этим подразумевалась некоторая медлительность. Всегда наблюдался некий промежуток между выслушиванием и пониманием, весьма ощутимый интервал. Наблюдая за ними, он видел замедленность реакции. Они просто не поспевали за происходящим. Им необходимо было пережевывать даже простейшие вещи, а вещи сложные — что ж, сложные вещи до жителей Айдахо никогда не доходили и никогда не дойдут. Так что беспокоиться было не о чем.

— Это Брюс Стивенс, — сказала Пег, обращаясь ко всем сразу. — Он только что приехал из Рино — весь день в пути.

К тому времени как она представила ему последнего из гостей, он уже забыл, как зовут первого. А когда она принесла ему выпивку — бурбон со льдом, — он забыл все их имена. Они снова стали слушать проигрыватель, так что это не имело значения. Разговор тоже продолжился, речь шла вроде бы о попытках русских достичь Луны и о том, обитаемы ли другие планеты. Получив бокал, он уселся как можно ближе к Пег.

Эти чахлые клерки, все время проводящие в помещении, раздражали его своей болтовней. Он не сводил глаз с Пег, прикидывая, светит ли ему удача, и потягивая свой бурбон. А пока он занимал себя этим, в дальнем конце дома открылась дверь ванной, откуда появилась некая женщина и прошла по коридору в гостиную. Прежде он ее не замечал — наверное, она удалилась туда еще до того, как он приехал. Подняв взгляд, он рассмотрел темноволосую женщину старше всех остальных, очень привлекательную, с белым шарфом на шее и большими кольцеобразными серьгами. С водоворотным кружением юбок она уселась на подлокотник кушетки, и он увидел, что она обута в сандалии. Ноги у нее были голыми. Она ему улыбнулась.

— Я только что сюда попал, — пояснил он.

— О, Сьюзан, — сказала Пег, пробуждаясь к жизни. — Сьюзан, это Брюс Стивенс. Брюс, познакомься, это Сьюзан Фейн.

Он поздоровался.

— Привет, — сказала Сьюзан Фейн. И больше ничего не добавила. Опустив голову, она присоединилась к разговору остальных, как будто не покидала комнату. Он наблюдал за тем, как раскачиваются из стороны в сторону ее волосы, увязанные конским хвостом. Помимо длинной юбки, на ней был кожаный пояс, очень широкий, с медной на вид пряжкой, и черный свитер. К правому плечу была приколота серебряная брошка. Разглядывая брошку, он пришел к выводу, что та мексиканская. И сандалии, наверное, тоже. Чем больше он смотрел на Сьюзан, тем привлекательнее она ему казалась.