Василий Ковальчук - Лабиринт

- Он спровоцировал меня оскорблением, назвал "козлом", и за базар ответил. Сотрудник ИТК при исполнении своих служебных обязанностей не имел никакого права так разговаривать с осуждённым. А у меня свидетелей пол отряда, и пацаны за меня подпишутся.- Ответил Толик.

- Грамотный смотрю, уже освоился. Могу это дело замять, если согласишься быть нашим осведомителем. Будешь выполнять наши небольшие поручения. Да и работёнку тебе хлебную подберём. Соглашайся, а там глядишь останется пару лет отсидки и по УДО можешь освободиться. Обещаю замолвить словечко, когда подойдёт время.

- Начальник, давай прекращай "тухлый базар". Лучше инструктаж проводи своим «церберам», а не меня шантажируй и не бери на "понт".

Лицо майора покрылось красными пятнами, на лбу выступили капли пота. Он улыбнулся, посмотрел в упор на Толика и едко сказал:

-И не таких крутых в стойло ставили. Ваше право отказаться, вижу, что в блатные лыжи навострил? Не захотел хлеб с маслом с наших рук кушать, будешь довольствоваться баландой. А мы найдём более сговорчивых и покладистых, угодных нам заключённых. Так было и так будет всегда. Дежурный.- Крикнул майор.

С красной повязкой на рукаве в кабинет зашел прапорщик, на ней было написано помощник дежурного по ДПНК.

-Вот постановление, которое я выписал на осуждённого Громова. Заключить его под стражу в ШИЗО и разместить в ПКТ, до решения суда за нападение на сотрудника ИТК. Выполняйте.

- Осуждённый на выход.- Скомандовал прапорщик.

- В сопровождении двух инспекторов его повели по тропе к изолятору. Как только он зашел на территорию изолятора, то его уже ждали пять человек охраны. Кто-то сзади ударил Толика по голове резиновой дубинкой. Последнее, что он помнил, это как закрыл руками лицо и прижал локти к телу, что бы защитить почки и печень. Очнулся он в камере, его туда затащили и бросили на бетонный пол. Сильная боль расплывалась по всему телу. Казалось, что все кости перебиты, сломаны, раздроблены. С большим трудом он поднялся и сел на нары. Ему вспомнилась басня Крылова "Волк и Ягнёнок". "У сильного всегда бессильный виноват. Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать. Сказал и в темный лес Ягнёнка поволок".

-"Нет мусора", я Вам не Ягнёнок, меня не сожрать, зубы сломаете "суки".- Вслух сказал Толик.

Камера была маленьких размеров, метр пятьдесят на два пятьдесят. Нары, матрац, одеяло, подушка, умывальник и дыра в полу для нужд заткнутая "квачом", который был намотан на деревянную палку. Металлическая дверь решетка, в ней вварена откидная "кормушка", за нею деревянная дверь с "глазком" оббитая листовой жестью. На глухой стене под потолком было небольшое с решеткой окошко. Стены, потолок были заштукатурены и нанесена цементная мелкая "шуба". Вот в этом помещении Толику предстоит неизвестно сколько дней или месяцев находиться. Время для него остановилось, жизнь перестала иметь какое ни - будь значение. Через сутки в изолятор заступала новая смена инспекторов. Распорядок был один и тот же. Завтрак, обед, ужин и по желанию положенный час в день на свежем воздухе в прогулочном дворике. Казалось, что администрация колонии про Толика и не вспоминает. Шло время, а его как говорил майор с опер части вызовут на суд и добавят довесок к основному сроку, не вызывали. Через шесть месяцев Толик вышел из ПКТ. Когда его упрятали была зима, а сейчас лето. Пол года он видел только темно серые цементные стены, да небо с солнышком через "решку". И только мысли о Гале и дочери сдерживали его от безумных поступков. Благодаря им он находил в себе силы жить и не терять веру в себя, противостоять всем невзгодам и ударам судьбы.

- Саша, ты не забыл?- Спросила Нина.

- У меня память в отличии от некоторых, идеальная. Я все и всегда помню. Хотя, женушка лучше мне скажи, а какое сегодня событие?

- День рождение у нашей крестной доченьке Тани. Как время быстро летит, ей сегодня исполнилось три годика.

- Она такая лапушка и так похожа на Толика. Что от него нет никаких известий, где он сейчас?

-Да и не говори, и Галина жалеет, что тогда подала на развод.

- Забыла совсем. Вчера заглянула в почтовый ящик, там тебе письмо пришло.

- От кого?

- Не знаю. С Красноярского края, какое то ИТК, наверное по работе. Оно в зале на телевизоре лежит.

Толик удивлённо вскрыл конверт, письмо было от его друга Анатолия.

«Привет, Саша. Все не решался написать, как то все откладывал на потом. Нет у меня возможности приехать в родные места. Да, что там кота за хвост тянут. Посадили меня, дали девять лет колонии строгого режима. Напиши, как дела у Галины с дочерью? Как назвали малышку? Съезди ко мне домой, живут ли в доме ещё квартиранты или съехали. Обо мне никому не рассказывай, так лучше будет. Напиши о себе с Ниной. Жду ответ. Толик.»