Уинстон Грум - Форрест Гамп

Теперь ничего подобного. Чем мне приходится заниматься? Постоянно посещать какие-то приемы, на которых подают невесть что, а дамочки фигуряют в каких-то немыслимых украшениях. Весь день, не переставая, звонит телефон и какие-то люди задают мне вопросы обо всем на свете. А ведь в Сенате пришлось бы еще туже! У меня просто не оставалось времени для самого себя, и все протекало как-то мимо меня.

К тому, когда я смотрелся в зеркало, я замечал, что на лице появились морщины, и волосы тронуты сединой. У меня уже не было столько энергии, как раньше. Я знал, что мой бизнес развивается, только вот я как-то кручусь на одном месте. Зачем это мне, зачем я всем этим занимаюсь? Когда-то, очень давно, мы с Баббой разработали план, и это дело превзошло наши самые смелые мечты. Но разве я получаю от этого столько радости, как тогда, когда играл против этих небраскинских кукурузников в финале Оранжевой лиги, или когда играл на гармонике в Бостоне с «Треснувшими яйцами», или когда смотрел вместе с президентом Джонсоном «Беверли-Хиллз»?

Мне думалось, что Дженни тоже имеет к этому какое-то отношение, но так как с этим ничего сделать было нельзя, то я запретил себе думать о ней.

В общем, я понял, что пора уходить. Мама начала хныкать и тереть глаза платочком, как я и думал, зато мистер Триббл отлично меня понял:

— Почему бы нам не объявить, что ты уехал в долгосрочный отпуск? Разумеется, твое место будет зарезервировано за тобой на все это время.

Так я и поступил. Через пару дней утром, я взял немного денег, уложил вещи в рюкзак, и отправился на фабрику. Там я попрощался с мамой и мистером Трибблом, пожал руки всем остальным — Майку, Профессору Квакенбушу, Какашке и Растению, Снейку и тренеру Феллерсу, его амбалам, Баббиному папе и всем, всем, всем.

А потом я пошел к хижине и нашел там старину Сью.

— Что ты собираешься делать? — спросил я его.

Сью сжал мою руку, потом взял мой рюкзак и вынес его на улицу. Мы сели в лодку и доплыли до берега Залива, а там сели на автобус до Мобайла. Там дамочка в кассе спросила нас:

— Куда вы хотите взять билет?

Я пожал плечами, а она говорит:

— Почему бы вам тогда не съездить в Саванну? Я там была один раз, неплохой такой городишко.

И так мы и сделали.

Когда мы сошли с автобусе в Саванне, полил такой дождь, что стало темно. Мы зашли в вокзал, я купил себе чашку кофе, встал под карнизом, и стал размышлять, что делать дальше.

Собственно, никакого плана у меня не было, так что, допив кофе, я достал гармонику и принялся играть, а стаканчик поставил рядом. Прошло минут пятнадцать, проходит мимо какой-то парень, и бросает мне в стаканчик четвертак. Сыграл я еще пару песен, глядь, а стаканчик до краев полон мелочи.

Дождь кончился, и мы с Сью дошли до парка в центре города. Сел я на скамейку, заиграл, и тут же народ стал сыпать четвертаки и гривенники в стаканчик. Потом Сью сообразил, в чем дело, и подходил к проходящим мимо и протягивал им стаканчик. К концу дня, я заработал примерно пять долларов.

На ночь мы устроились в парке. Ночь была ясная, звездная, а утром, как только появился народ, я снова принялся играть. В тот день мы сделали восемь баксов, на третий — девять, а к концу недели наши финансовые дела обстояли вполне благополучно. На следующей неделе я зашел в музыкальный магазинчик, посмотреть, нет ли у них гармоники в тональности ля, так как ми уже начала надоедать. В углу я заметил подержанные клавиши, вроде тех, на которых меня учил играть старина Джордж в «Треснувших яйцах».

Я спросил, сколько они стоят, а парень говорит — двести долларов. Но для меня он сделает скидку. Так что я купил клавиши, и к тому же парень прикрепил к ним подставку, так что я мог играть одновременно на гармонике. После этого моя популярность в народе сильно возросла. К концу второй недели мы делали примерно десять баксов в день, и я сходил в магазин и купил подержанную ударную установку. Попрактиковавшись пару дней, я добавил их к остальным инструментам. Выбросил старый пластиковый стаканчик и купил для Сью новую оловянную миску, чтобы он обходил слушателей. Играл я все, начиная с «Ночи, когда они утопили добрый старый Диксиленд» и до «Двигай, моя телега!» Скоро я смог снять себе комнату, где мог оставлять старину Сью, и там подавали завтраки и ужины.

Как-то утром мы с Сью вышли в парк, и снова полил дождь. Такой уж это город, Саванна — тут льет почти ежедневно. Или мне так казалось. Идем мы по центральной улице, и вдруг я замечаю знакомую картину.