Уинстон Грум - Форрест Гамп

— Ага, — отвечаю я, а Какашка просто ест меня взглядом.

Ударил колокол, и мы стали кружить друг вокруг друга, наконец, он попытался достать меня ногой, но промахнулся, а я схватил его и бросил на канаты. И тут я понял, что он смазал себя какой-то слизью, из-за которой его было трудно удержать. Только я хочу схватить его за талию, как он вывернулся, как угорь, хочу схватить за руку, и тут он выворачивается, и только ухмыляется, глядя на меня.

Потом он разбегается, и явно метит мне головой в живот. Ну, я немного отошел, а он пролетел через канаты и шлепнулся в первом ряду. Все стали вопить и орать на него, но ничего, он снова выбрался на ринг, захватив с собой складной стул. С этим стулом он принялся гоняться за мной по рингу, а так как у меня не было ничего, чтобы защититься от стула, то я стал от него убегать. Но этот Какашка таки треснул меня стулом по спине, и должен вам сказать, это было довольно больно.

Тогда я попытался отобрать у него этот стул, но он треснул им меня по башке, а потом загнал в угол. Бежать было уже некуда. Тут он треснул меня по скуле, а когда я прикрыл ее, треснул по другой.

Дэн пристроился рядом с канатами и орал судье, чтобы тот забрал у Какашки стул, но бестолку. Какашка трахнул меня по голове стулом раза три-четыре, и я упал. Он вскочил на меня и принялся таскать за волосы, и бить головой об пол, а потом схватил за руку и принялся ломать мне пальцы. Я посмотрел на Дэна и спросил:

— Какого дьявола?!

А Дэн попытался пролезть через канаты, но Майк ухватил его за воротник и не дал пролезть. И тут внезапно ударил гонг, и я снова оказался в своем углу.

— Послушай, — говорю я Майку, — эта скотина пыталась меня убить, он бил меня стулом по голове. Мне придется с ним что-нибудь сделать.

— Тебе придется просто ПРОИГРАТЬ, — говорит мне Майк. — Он не собирается тебя калечить — просто работает на публику.

— Не очень-то это ПРИЯТНО, — говорю я.

— Просто продержись еще несколько минут, пусть он тебя положит на обе лопатки. Главное, ты помни, что за это поражение ты получишь пятьсот баксов — за поражение, а не за победу.

— Но если он снова трахнет меня этим стулом, то я не знаю, что сделаю, — говорю я ему. Я посмотрел в публику и заметил там Дженни. Она явно была огорчена. Я начал думать, что это и в самом деле было не самое лучшее решение.

Ладно, раздался гонг и я пошел на ринг. На этот раз Какашка попытался ухватить меня за волосы, но я увернулся и швырнул его на канаты, а потом ухватил за талию и поднял над собой, но он выскользнул из рук и шлепнулся на пол, и начал стонать и потирать задницу. Тут его секундант подскочил и дал ему какую-то штуку, напоминающую фомку с резиновым наконечником, и он принялся лупить меня по голове этой штукой. Ну, я выхватил ее у него и переломил о колено, а потом принялся гоняться за ним. Тут я увидел, как Майк яростно мотает головой, и позволил Какашке сделать мне захват руки и завернуть ее за спину.

Этот сукин сын чуть не сломал мне руку! Потом повалил меня на пол и принялся лупить по голове локтем. Я видел, что Майк улыбается и одобрительно кивает головой. Потом Какашка начал бить меня по ребрам и по животу, а потом снова схватил кресло и начал бить меня по голове, загнал в угол и тут я ничего уже не мог ему сделать.

Я просто улегся там, а он уселся мне на голову, и судья досчитал до трех, и все кончилось. Какашка поднялся, посмотрел на меня и плюнул мне в лицо. Это было так противно, и я не знал, что теперь делать, поэтому просто заплакал.

Какашка торжествующе отплясывал на ринге, а Дэн подкатился ко мне и принялся вытирать мне лицо полотенцем, а потом появилась Дженни, и начала меня обнимать и тоже заплакала, а толпа бесновалась и швыряла на ринг всякое барахло

— Хватит, давай убираться отсюда, — сказал Дэн, и я поднялся на ноги. Какашка показал мне язык и корчил гримасы.

— Правильно тебя назвали, — сказала ему Дженни, когда мы уходили с ринга. — Ты и в самом деле настоящее дерьмо!

Впрочем, она могла сказать то же самое и обо мне. Никогда в жизни я еще не переживал подобного унижения!

По дороге в Индианаполис мы все трое угрюмо молчали.

— Форрест, ты сегодня был в ударе, — сказал, наконец, Майк. — Особенно, когда заплакал в конце. Публика это просто обожает!

— Это было всерьез, — заметил Дэн.

— Да ладно, — откликнулся Майк. — Все равно кто-то должен был проиграть. И вот что я тебе скажу — в следующий раз Форрест обязательно выиграет. Ну, что ты на это скажешь?

— Следующего раза не будет, — сказала Дженни.