Алексей Колышевский - МЖ. Роман-жизнь от первого лица

Случилось это в сентябре скверного для многих 98-го. Кризис уже пожирал Москву все отчетливее. На лицах людей все более проступала озабоченность или, наоборот, пьяная, похмельная отрешенность. Огромный город вздрогнул всем своим каменно-панельно-асфальтовым телом и долго трясся мелкой дрожью, передаваемой жителям. Волны этого резонанса тогда заставляли многих искать что-то на дне бутылки. Москва всегда пила: от горя ли, от радости, а тогда от безысходности. Все, как в предвоенном Париже Ремарка.

Я задержался на работе из-за корпоративной пьянки. Была пятница. Внизу меня ждала машина. Я не изменил принципу: не садиться за руль поддатым – и не поддержал коллег. Некоторые из них уже успели наклюкаться до состояния «ты меня уважаешь, и я тебя тоже». Я вежливо со всеми попрощался и спустился вниз. Работал я тогда на одного нынешнего олигарха-light. Вернее, тогда он был light, а сейчас стал полноценным. Full flavor олигарх. Мой приятель, алкогольный олигарх, просветил меня, что олигарх light перестает быть таковым после того, как его состояние переваливает за вторую сотню миллионов. Я работал в организации, пожалуй, самой влиятельной и самой богатой из частных компаний России. Это была «Альфа-групп», один из офисов которой находился на Новом Арбате в «высотке с глобусом».

«Альфа-групп» я вспоминаю до сих пор только добрым словом. Да, гнобили там так же, как и везде, выжимали из сотрудников все соки, но и платили за это так, что никто и никогда не думал роптать и выражать неудовольствие. Миллиардер-хозяин хотел видеть вокруг себя довольных жизнью и финансово независимых сотрудников. Своей цели он, судя по мощи его империи, добился. «Альфа» всегда было «первой», а крохоборы «бизнесменишки», которые хотят за две копейки получить грамотного специалиста и, в силу своей «боевой» биографии, подозревают всех и каждого в воровстве, как правило, являются, в конце концов, обворованными теми самыми «двухкопеечными» сотрудниками. И поделом. Я ненавижу таких крохоборов и сам являюсь почетным членом «двухкопеечного ордена жуликов».

А тогда я выехал на Садовое кольцо и без особенных затруднений добрался до начала тоннеля под Тверской. После этого движение как-то резко замедлилось, и я стал переживать из-за того, что планам о полуночном шашлыке на даче не суждено сбыться. Я матерился и нервно курил, а поток все двигался и двигался, пусть незаметно, но все же поступательно, и в конце концов я, в числе прочих пятничных страстотерпцев, въехал на Самотечную эстакаду. Там сразу стала понятна причина, по которой образовалась пробка. На встречной полосе стояла белая «Нива» с развороченным передом. В крайнем левом ряду с моей стороны, как-то неуклюже и смещенная по диагонали, замерла разбитая «девятка» вишневого цвета. В крайнем правом ряду семафорила аварийной сигнализацией еще одна «девятка», кажется, белая. Из-за занятости двух из четырех полос, из-за присутствия множества машин ГАИ движение буквально сочилось «в час по чайной ложке», и я от нетерпения ерзал в предвкушении скорой развязки. Моя правая нога слегка пружинила на педали газа, и вдруг из-за вишневой «девятки» вынырнул гаишник и, ткнув в мою сторону жезлом, приказал мне остановиться. Чертыхнувшись, я взял влево, включил «аварийку» и вышел из машины.

– Что здесь произошло?

– Да вот один пьяный таможенник врезался в «девятку». Из «девятки» всех уже увезли в «Склиф». А этот ухарь у нас в «шахе» отдыхает. Таможенный майор, кажется. Здоровый как танк! Он после аварии как ни в чем не бывало тут расхаживал. Двоих наших отметелил и все права качал, – захлебываясь, рассказывал инспектор, – еле скрутили его и в машину затолкали.

– А я-то вам зачем?

– Помогите, свидетелем будете и поможете схему зарисовать.

– Ладно, без проблем, тем более раз такое дело…

Мы с мужиком из стоявшей в правом ряду «девятки» принялись было помогать одному из инспекторов замерять расстояние между покалеченными машинами, как вдруг я увидел еще одного инспектора, бегущего к нам от гаишной «шестерки». Тот подбежал к товарищу, остановившему меня и, по-видимому, старшему, и громко отрапортовал:

– А этот ругаться перестал и хрипит чего-то!

Мне это «хрипит чего-то» все сразу разъяснило, и я ринулся к ним:

– Где этот человек? Где он?!

– Да вон там, в машине сидит, а что?

– Я врач, мне необходимо посмотреть на него! Это, может быть, очень серьезно!

– А-а-а, ну если врач, то идем.

Не знаю, что тогда толкнуло меня назваться врачом. Может быть, мой врожденный авантюризм и нетерпимость к посредственности и бездействию в критических ситуациях? А может быть, ангел-хранитель таможенника договорился с моим, просканировав транспортный поток и не найдя никого более подходящего для помощи своему подзащитному. Хотел бы я посмотреть со стороны, как беседуют между собой ангелы. Какие слова они говорят при этом, какие жесты используют? Напоминает ли их беседа человеческую или они изъясняются с помощью телепатических потоков, перемещая терабайты информации за доли долей секунды? Или они стоят напротив друг друга, красиво расправив крылья и тряся ими, словно споря, у кого они круче?