Спаркли Хейтер - Танец маленьких разбойниц

И все же и фотография, и письмо, и разговор с Врагом Карлотты показались Майку достаточно убедительными. Он поверил, потому что ему очень хотелось верить, — точно так же читатели Майка верили в подлинность его историй.

Бармен в «Боноба-бит» выслушал пароль, молча кивнул и провел Майка через служебный вход на задний двор, где двое парней в черных масках скрутили ему руки, запихали в рот кляп и поволокли к машине.

Репортера затолкали в кузов фургона. Похитители связали ему ноги, обшарили карманы и отобрали мобильник, записную книжку и бумажник. Дверцы захлопнулись, машина рванула с места.

Майк сидел на чем-то мягком и шершавом, похожем на скатанный в трубочку ковер. В фургоне было достаточно места, он привалился к металлической стенке кузова и вытянул ноги. Когда журналиста заталкивали в машину, он отчаянно мотал головой, пытаясь спросить, что происходит, но кляп мешал говорить, вместо возмущенного вопроса у него получилось лишь невнятное мычание.

Кто стоит за его похищением? Сама Диана Бенхам? Возможно, но интуиция подсказывала Майку, что это дело рук Смити и Маши. Они решили убрать его с дороги. Смити не может допустить, чтобы Майк стал автором Большой Сенсации, и, конечно же, ему не нравится, что они с Машей снова работают в паре. А самой девушке не нравится быть вторым репортером, она хочет отнять у Майка перспективный сюжет.

— Может, вынуть ему кляп? — послышался голос одного из похитителей. Судя по выговору, парень был американцем.

— Ничего, и так сойдет, — сказал второй. Майк уловил мягкий индийский акцент.

— Дай-ка мне еще сэндвич, — попросил американец.

— Держи. Как думаешь, мы успеем к открытию выставки? Говорят, Бруно собирается показать кое-что из своих новых работ.

— Должны успеть. Вообще-то, я видел его работы в мастерской. Не уверен, что они мне понравились.

— Почему?

— Ну, не то чтобы не понравились, но… Ты же знаешь его манеру.

— Знаю. Бруно снимает обнаженную натуру.

— Верно, но я бы не назвал их произведениями искусства. Модели — молоденькие девушки лет по восемнадцать, откровенно-вызывающие позы, вроде бы неплохо сделано, а выглядит пошло. К тому же свет, текстура — очень похоже на любительские снимки. Знаешь, бывают такие извращенцы: сфотографирует у себя в гостиной голую женщину, а потом посылает фотографию ее мужу, просто чтобы подразнить человека.

— А может быть, это и есть фотографии-дразнилки. Вдруг Бруно специально сделал стилизацию под любительские порнофотки? «Полароидная классика» — тоже своего рода искусство. Нет, мне очень хочется взглянуть. Тем более, что сегодня в баре работает Ванесса.

Майк внимательно прислушивался к разговору в кабине фургона, надеясь уловить какие-нибудь случайные фразы и понять, куда его везут. Но разговор перескакивал с одной темы на другую: парни говорили о фотографии, живописи, о том, какие замечательные сэндвичи приготовила Джулия, а затем взялись перемывать кости какой-то Элли, которая на все лето уехала в Испанию. Американец сказал, что однажды трахнул ее и не отказался бы сделать это еще раз.

Кто его похитители — наемные бандиты? Бандиты, которые говорят об искусстве? Почему бы и нет, в конце концов, он находится во Франции, где любой водопроводчик или бездомный бродяга вполне может рассуждать о потоке сознания Пруста или о мыслящей субстанции Декарта.

Куда его везут и зачем? Они же не собираются его убивать? Глупости, Майк всего-навсего скромный репортер. Если похищение организовали Смити и Маша, они тем более не решатся на такую крайность, убийство — слишком серьезное преступление. Да нет, совершенно ясно, парни просто безработные художники. Их наняли, чтобы разыграть Майка. Конкуренты задумали сломить его морально, опозорить, унизить, выставить на всеобщее посмешище.

За что? Пленник с ужасом вспомнил мальчишник, который накануне свадьбы устроил один из его приятелей. Тогда Майк придумал отличный розыгрыш: они загрузили пьяного жениха в поезд, предварительно вытащив у него из кармана бумажник, и отправили в Чикаго. Или еще был случай — Майка часто приглашали на мальчишники, — они раздели жениха догола и положили на пол в общественном туалете, самое смешное, что туалет был женским. А женихом был один из его коллег-репортеров. Возможно, он, Смити и Маша сговорились…

Оказаться нагишом во французском общественном туалете — это еще не самое страшное наказание, правда, объясниться с дамами будет трудновато, в университете Майк всего полгода изучал французский. Ну, могло быть и хуже, вот если бы его раздели и пустили бегать по улицам Солт-Лейк-Сити, столице мормонского штата Юта, или, скажем, Багдада…