Спаркли Хейтер - Танец маленьких разбойниц

В центре столовой стоял длинный, грубо сколоченный стол, за которым могло разместиться человек пятнадцать. Стулья отличались разнообразием стилей, форм и расцветок: пластмассовые садовые стулья, складные стулья для пикников, выцветшие шезлонги, медицинская кушетка с ободранной обивкой и деревянная церковная скамья. Зато столовый сервиз на двадцать персон был выдержан в строгом стиле: белые фарфоровые тарелки — подарок владельца соседнего ресторана, который в прошлом году решил обзавестись более веселой посудой. Ножи, ложки и вилки в основном были пластмассовые, что составляло удачную комбинацию с так называемыми чашками — стаканчиками из-под йогурта и джема.

Обитатели сквота представляли собой не менее пеструю компанию. Они напомнили Вэнди участников реалити-шоу под названием «Реальный мир», с той лишь разницей, что мир, в котором она очутилась, действительно был реален. Да к тому же канал MTV никогда бы не решился запустить на свою съемочную площадку сорокапятилетнюю разведенную даму, которая смолит сигарету за сигаретой и говорит хриплым прокуренным басом. Дама эта была странствующей актрисой. Вэнди не запомнила имени курильщицы, как, впрочем, и имена остальных обитателей сквота — их было слишком много, человек двадцать. Напротив Вэнди сидел франкоговорящий канадец, физик-ядерщик по образованию и художник по призванию. Он о чем-то оживленно беседовал с русским музыкантом, который помимо музыки занимался изучением мировой экономики и в настоящее время усердно работал над докторской диссертацией. На кушетке рядом с музыкантом устроились писатель из штата Висконсин и еще один американец, из Калифорнии, высокий тощий парень, представившийся потомственным артистом — его родители были клоунами. На церковной скамье расположились японский буддист-священник и французский художник…

Прежде чем приступить к трапезе, Вэнди произнесла благодарственную молитву, остальные воздержались от каких-либо предисловий и без лишних слов взялись за еду. Пока дежурный повар раскладывал по тарелкам рагу из баклажанов и спагетти с томатным соусом, молодой человек, сидевший в дальнем конце стола, прочел вслух надпись на футболке Вэнди:

— «Истинная любовь ждет…» И чего же она ждет?

Прежде чем Вэнди успела открыть рот, какая-то девушка, кажется ее звали Блэки, ответила за нее:

— Ждет, пока любовник натянет презерватив.

Все засмеялись, даже Камерон. Вэнди очень огорчилась: она никак не ожидала от своего ученика подобной реакции.

— Брачного союза, — пояснила Вэнди.

— Серьезно? — курильщица удивленно вскинула брови.

— Да, и это не просто церковная догма, — сказала Вэнди. — Рассуждая с позиции здравого смысла, мы убеждаемся, что целомудрие способствует прочности семейных отношений. Если бы люди воздерживались от добрачных половых связей, а также не имели возможности развестись, им волей-неволей пришлось бы научиться решать свои проблемы и находить общий язык.

— А в каком веке были установлены эти правила? — спросила рыжеволосая девушка из Шотландии. — На заре христианства, когда продолжительность человеческой жизни составляла в среднем лет тридцать пять — сорок?

— Если бы я вышла замуж за парня, с которым переспала в восьмом классе, — сказала разведенная актриса, закуривая очередную сигарету, — и вынуждена была бы прожить с ним до самой смерти, мне пришлось бы поторопить смерть… кхе, моего дорогого мужа.

— Да и в прошлом от этих запретов было мало толку, разве что внешне все выглядело благопристойно, но люди точно так же обманывали друг друга, бросали жен и детей…

— …Ссорились, дрались, уходили на войну.

— …Изменяли супругам, но продолжали жить вместе, просто потому, что законы о разводе были слишком строгими.

— А для самих ревнителей нравственности секс превращается во что-то постыдное, они всю жизнь страдают от сексуальной неудовлетворенности или заключают ранние браки с такими же идеалистами с искореженной психикой и чахлым либидо.

— Вы что, все митраисты? — спросила Вэнди.

— Кто? Нет, мы… ну, большинство из нас в той или иной степени придерживается буддийской философии, учения, к которому каждый из нас пришел своим путем.

— А я атеист, — сказал русский музыкант.

— Мы экуменические буддисты, наш основной принцип — верь, во что тебе хочется верить, но помни: никто не знает, где находится истина, даже атеисты, так что не надо навязывать свои взгляды окружающим.