Евгений Свинаренко - Учитель-психопат

Выслушав, Иванова жалобно попросила Готова:

— Рудольф Вениаминович, можно я пойду? Мне очень надо.

— Куда?

— Мама должна прийти, а у нее ключей нет.

Готов перекосил лицо:

— Че ты мне мозг паришь, Иванова? Какой ключ? Какая мама?

— Она ключ потеряла…

— Да, что ты говоришь. Нынче на каждом шагу каждая вторая собака тебе ключ за десять рублей сделает. И мама твоя не переломится, если лишних пять минут у подъезда поторчит, не январь месяц. Лучше придумать ничего не могла?

— Правда, — давящим на жалость голосом сказала Иванова.

— Дуру включила и вчиняет. Так и сказала бы: Рудольф Вениаминович, отпустите меня, пожалуйста, меня у школы ждет мальчик и мне не терпится… жду не дождусь, когда он меня в подъезде зажмет. Позор, Иванова. Я в твои годы даже не знал, что у мальчиков и девочек половые органы различаются, а ты так ведешь себя. Не стыдно? Иди, что с тобой сделаешь? Завтра принеси фотографию, будем стенгазету обновлять.

Готов указал пальцем на стенгазету «Позор». Радостная Иванова выбежала, готовская демагогия пролетела мимо детских ушей.

— Уши, — обратился к ушастому Пастухову учитель. — Вот обиделся опять. Пошутил я. Что, шуток не понимаешь? Начинай.

Прочитав половину стихотворения, Пастухов засмеялся, Готов тоже:

— Андрей, я понимаю, что смешно, но надо же закончить, давай все сначала.

Второй раз школьник прочитал без запинки. Сильно жестикулировал и яростно взвизгивал после каждого четверостишия.

— Вот это я понимаю, — восхищенно вскрикнул Готов, — моя школа. Молодец, возьми с полки огурец, засранец.

Пастухов, довольный тем, что его похвалили, льстиво предложил:

— Я еще раз могу.

— Хорошо, я знаю, что можешь. Мыслишь логично. Молодцом я тебя назвал, а за молодцом, по всей видимости, следуют кренделя небесные? Вот только, паренек, на этот раз ты просчитался. Еще раз читать не будешь… а Соколова будет, заскучала, гляжу, красавица непрописанная. Давай, Соколова, жги.

В актовом зале было многолюдно. У сцены расставили столы для жюри. На столах стояли полторашки с минеральной водой и пластиковые стаканчики. Первые ряды заняли педагоги из всех трех школ города. Вокруг мэра сели представители ГорОНО, вальяжно разговаривали меж собой. Два старшеклассника устанавливали микрофон и суетились возле музыкального центра, который через усилитель подключили к колонкам. Остальное пространство актового зала заполнили дети, многие из которых были вынуждены прийти на мероприятие против воли, благодаря инициативе, проявленной блюстителями посещаемости — классными руководителями.

Готов взглядом отыскал сослуживцев, подошел и сел на свободное место, между информатиком Носенко и завучем Сафроновой.

Свистнул микрофон. Жюри в составе трех директоров школ, заместителя начальника ГорОНО и гендиректора местного молокозавода расселись по местам. Директора школ поспешно налили себе халявную минералку.

На сцену вышла очень худая молодая женщина. Готов ее не знал. Она объявила о начале конкурса, представила жюри. Гендиректор молокозавода оказался спонсором праздника поэзии.

Готов, смеясь, обратился к завучу:

— Во дает, дистрофанка. Неужели, Надежда Ивановна, для того, чтобы собрать в актовом зале народ и заставить детей читать Пушкина, нужен спонсор? Мне кажется, это перебор. Или этот гендиректор потратился на три бутылки, так что непременно должен сидеть в жюри. Знаток поэзии, мать его… эстет с раной…

— Призы, — отмахнулась Сафронова.

— А-а-а-а, — улыбаясь, протянул Готов.

Конферансье пригласила на сцену первого участника:

— На сцену приглашается Козлова Маша, школа номер один, пятый «Д» класс.

Вышла маленькая девочка. Ей опустили микрофон, знаком показали «можно начинать», и из динамиков раздался звонкий детский голос:

— Александр Сергеевич Пушкин. Анчар.

Девочка закончила, зал зааплодировал. Готов привлек внимание соседей:

— О, смотрите, антиаплодисменты.

Учитель сомкнул ладони и резко, беззвучно развел в стороны.

— Смотрите, — еще несколько раз повторил это движение Готов.

Сафронова отвернулась, а Игорь улыбнулся и спросил:

— А как сделать антикрик?

Готов пожал плечами.

Пушкинские чтения затянулись. Многочисленным конкурсантам хлопали более вяло, жюри выпило всю минералку, мэр устало протирал платком лысину.

Худая ведущая объявила:

— Соколова Наташа, пятый класс «Д», школа номер три.

Готов оживился:

— Мои, мои, Надежда Ивановна, я их лично подготовил. Вот, бе-е-е…