Эдуард Лимонов - Русское психо

Туполобому мне, чтобы постичь эту простую истину, понадобилось целых два полных длительных опыта и множество лет разбития морды и сердца в кровь. Наконец, постиг. Мои самые любимые — это стриженые скинята-девчушки с круглыми балдами голов. Наголо бритые девочки с бархатными животиками. Целые отряды мелких безумных девочек-камикадзе с татуировками на черепах будут встречать меня из тюрьмы, когда я выйду.

Для меня как всякого зэка — спрятанного в тюрьме — икона — это мать старушка. А предметом желания и вожделения является для меня девчушка — младшая в семье. Моя первая жена Анна была младше старшей сестры на 13 лет. Елене было 20, когда мы познакомились, и она была младшенькая, сестра Лариса была старше её на 15 лет. Следующая жена Наташа в 24, была младшей сестрой, брат Сергей у неё старше её на 13 лет. Настенька в 16 лет, младшая сестрёнка, у неё есть брат — старше на четыре года. Несколько выбивалась из общего ряда (из правила) Лиза. Она — старшая дочь в семье.

Девочки… Трогательной наивностью несёт от незаскорузлой кожи и души. Все удовольствия как от общения с ещё щенком, уже видно, что красивая будет собака. Смотрел бы и смотрел, испытывая наслаждение.

Тайной мистикой (тайной силой) они не обладают уже очень рано. Теряют её, увы. Нужны особые условия, чтобы сохранить: одиночество, долгое детство, пренебрежение семьи, ещё раз одиночество. Предпочтительна некоторая шизоидная святость у девчонки…

Вот она плетётся, ковыряя пальцем в носу. Вспотела, платье перекручено. Девчушка, куда ты идёшь? Здравствуй! — я перегорожу тебе путь.

Задымленная Манежная площадь 9 июня. Пылающие кровавым пламенем и черным дымом автомобили. Неистовствующая (но не до самозабвения, операторы побоялись лезть в эпицентр событий) толпа молодежи. Ни одного «взрослого» лица. Рты, кричащие перед камерой, гримасы, сделанные перед камерой, воинственные жесты перед камерой, кое-кто сдирал рубашку перед камерой,чтобы что-то показать, чтоб было действие. И растерянные круги, брызги толпы по площади, именно растерянные парни, бегущие в совершенно различных направлениях по площади. А не в одном или в двух, трех, отрядами, когда цель или цели определены, и есть план. Никакого плана, конечно, не было. Выжали с Манежа, летучий отряд тех, кого выжали, потрусил по Тверской бить витрины… Стекла в ГосДуме, в Колонном Зале Дома Союзов. (Что, они не заслуживают, чтобы им выбили стекла? Столько бесчестья совершено в этих присутственных местах)…

Все эти витрины вставят, заменят новыми. Лишь деньги перекочуют со счета на счет, из кармана в карман. 50 автомобилей, сожженные и побитые, владельцы, парковавшие их в центре города, закупят новые, у таких деньги не последние. Площадь уже подмели.

Что это было? Власти ищут причины. Выдвинуты версии: 1) экстремисты подготовили, 2) молодежь была пьяная, 3) это была плохая молодежь — «скины» и футбольные фанаты.

Власти чистосердечно не понимают, что загнали свою молодежь в невыносимую несвободу. Что это был эмоциональный всплеск, вздрог, озноб, знак нервного истощения русской молодежи. Знак того, что суровое отеческое государство, взявшееся строить нас всех и силой воспитывать, прикрикивать на всех, преследовать всех и репрессировать, затюкало, замудохало и запугало молодежь. Это было не задуманное восстание, а нервная реакция.

Молодёжь России служит основной целью, мишенью для насилия государства. Молодой — значит опасный, молодой — значит подозрительный, молодой — следовательно такой же опасный и подозрительный как лица кавказской национальности. Молодой — значит почти как чеченский боевик, значит — бандит, призывник, покажи руки, не наркоман ли ты? Покажи документы, есть ли у тебя регистрация? А не пора ли тебе идти в армию, а есть ли у тебя отсрочка…? На футбол — сквозь строй ментов, из метро тоже…

В стране два миллиона ментов — сверстников русской молодёжи, взятых на службу государством, натасканных как служебные собаки на своих братьев по возрасту.

Рейды на призывников, проверки регистраций, ежедневные досмотры и обыски, руки за голову, лицом к стене, пропускные, автобусы ОМОНа, задержания, избиения, проверки, проверки и проверки…

Пенсионеров не обыскивают, реже останавливают людей среднего возраста, женщин проверяют гораздо реже, а если проверяют, то молодых. Молодых парней выдёргивают из толпы менты, шарят глазами, ищут молодые лица.

А потом идёт же война в Чечне, и тебя хватают в крепостную армию… Паркетные шаркуны из правительства базлают о демократии, а установили в стране чиновничье-ментовский режим… Кто такая «свобода»? Мы забыли, как она выглядит…