Дэвид Гутерсон - Богоматерь лесов

— Известно вам это или нет, — сказал он, обращаясь к Энн, — но ежегодно только в этой стране делается значительное количество — порядка сотен — заявлений, касающихся Пресвятой Девы: фермер увидел ее лицо на свеже-выкопанной картофелине, тестомесу из пиццерии в городе Сиракьюз привиделся ее силуэт в изгибах корки. Но все это частности, и меня они не интересуют. Остриженная овечья шерсть, коровьи лепешки, сугробы, дети, страдающие эпилепсией, странствующие евангелисты, припадочные монахини, сбежавшие из дому подростки, пристрастившиеся к марихуане, — выбор богатый. Подобным заявлениям нет числа, они встречаются сплошь и рядом, — будьте уверены, не вы первая и не вы последняя. Такие истории стали настолько обычным делом, что в церковных кругах разговоры о них считаются общим местом. Я не стану сейчас называть имен, чтобы не уходить от темы, главная мысль заключается в том, что ваш опыт общения с Девой Марией, моя милая, ни в коей мере не является для Церкви чем-то новым и исключительным. Подобное происходило тысячи раз, и каждый раз кто-то вроде меня отправляется выяснять, в чем дело. Хотя, надо заметить, исключительность вашего случая состоит в том, что вам удалось привлечь к себе внимание куда более широкое, чем в большинстве подобных случаев. А события, получившие такой отклик, требуют скрупулезного расследования, чтобы выяснить истину относительно ваших притязаний. Церковь никогда не позволяет себе относиться к подобным заявлениям пренебрежительно и подходит к их рассмотрению со всей серьезностью.

В его голосе появились новые нотки: он звучал все более сурово и торжественно, что напомнило Кэролин о сожжении Жанны Д'Арк. Ее познания о религиозных гонениях были весьма скудными, но вполне возможно, речь шла именно об этом.

Отец Батлер оторвался от своих очков и посмотрел на Энн, которая молитвенно сложила руки и сказала:

— Задавайте же ваши вопросы, святой отец. Я рада, что все это вызвало у вас интерес. Спасибо вам.

— Я приветствую такое отношение.

— Я счастлива, что вы здесь.

— Возможно, некоторое время спустя ваше отношение изменится.

— Уверена, что этого не произойдет, — ответила Энн.

Отец Батлер вернулся к очкам и после тщательного итогового обследования наконец водрузил их на нос, где они выглядели чем-то чужеродным и делали его лицо еще более суровым.

— На ваше счастье, — сказал он, — я не психолог. Я не оперирую научными понятиями. Иначе я отделался бы от вас глазом не моргнув, попросту заявил бы, что в данном случае налицо бредовые фантазии. Подобное объяснение всегда наготове у тех, кто имеет дело с наукой. Но для священника все далеко не так просто и ясно. На самом деле нет ничего простого и ясного, Энн. Что представляет собой Божий промысел, в чем его суть? Как можно познать милосердного Господа? — Отец Батлер покачал головой, точно сокрушаясь об изначальной тщетности любых попыток метафизических изысканий. — Передо мной стоит невероятно серьезная и сложная задача. Как я могу решить, что истинно, а что нет?

— Не знаю, — ответила Энн.

— Мне не на что опереться, — сказал отец Батлер. — Это все равно что парить в пустоте.

Снаружи слышался гул толпы. Энн поплотнее укуталась одеялом. Она была безразличной и вялой и при этом горела в лихорадке. У нее в душе шевельнулось недоброе предчувствие. Она видела, что тон вступления встревожил и отца Коллинза. Он беспокойно ерзал и поглядывал на нее с тайным состраданием, точно говоря: «Он мне не друг, но ничего не поделаешь, так уж складываются обстоятельства». Энн заметила, что отец Батлер приподнял занавеску и выглянул наружу, делая вид, что ошеломлен происходящим. Однако на самом деле это была игра, и она поняла это сразу. В действительности он был проницательным и невозмутимым. Он уже приготовил для нее старую, испытанную ловушку: никто не может говорить с Богом, кроме самого Папы.

— Пока мы рассуждаем на отвлеченные темы, — сказал отец Батлер, — тысяча исполненных религиозного рвения паломников ждут вашего появления.

— Их больше тысячи, — возразила Кэролин. — И все это верующие люди.

Отец Батлер опустил занавеску.

— Верно, — сказал он, — больше тысячи. Я употребил слово «тысяча» метафорически. Так или иначе, мы здесь. Вновь размышляем об извечной притягательности образа Божией Матери. Притягательности, которую так удобно… эксплуатировать.

Он лучезарно улыбнулся Энн и поднял руки, точно проповедующий Иисус.