Зое Вальдес - Кафе «Ностальгия»

Дзинннь. Bounjour, votre message ou votre fax. Merci. [267] Здравствуйте, оставьте ваше сообщение или факс. Спасибо (фр.). Привет, Map, это Андро. Ответь, если ты дома. У меня для тебя потрясающий сюрприз. Ты ответишь или нет?… Ты там точно развлекаешься с Самуэлем. Ку-ку!.. Перестаньте трахаться, возьмите трубку… Ладно, вижу, что никого нет… Когда сможете, позвоните… А теперь мой сюрприз… У меня потрясающая новость. Угадайте, кто живет у меня сейчас? И все совершенно случайно. Оказывается, Ана перебралась в Майами. Не сговариваясь с ней, сюда прилетела и Сильвия, она прекращает торговые отношения со здешней звукозаписывающей компанией, а заодно и с компанией в Эквадоре. Она останется здесь только на неделю. Лусио взял отпуск и приехал, чтобы провести его со мной. А знаете, кто еще притащился? Да как вы узнаете, если я вам этого не говорил! Сюда приехал – ни за что не поверите – мистер Салли! Мы также пригласили Винну и Феликса» ведь им только улицу перейти, мы же соседи… Конечно, не хватает Монти, Мины, Лули, Эммы, Рэнди, Ньевес, Игоря, Сауля, Хосе Игнасио, Кармучи, Сесара, Пачи, Вивьены, Кики, Дании, а также Исы, Роксаны, Карлоса. «И вас! Тебя и Сами. Третий день я не ложусь спать, сижу перед окном и как загипнотизированный смотрю на фламбойян, [268] Фламбойян – тропическое дерево с яркой кроной. что растет напротив. Я даже превратился в мистика. Мы позвонили всем, сказали, что всех любим, что, где бы мы ни были, нам не следует впадать в тоску, а тем более поддаваться чувству ненависти. Мы не можем позволить, чтобы ненависть разделила нас, Марсела, Самуэль, не можем. Пусть ненавидят те, кто ответственен за все то дерьмо, в котором мы живем, в которое нас засунули. Следует любить друг друга, кабальеро, любить друг друга, черт возьми. И я не пьян, да будет вам известно. Я трезв, как стеклышко, трезвее, чем родник в долине Вильянес. А разве в Вильянес есть родники? Уже и не помню. Ох, чего бы я ни отдал, только чтобы увидеть эти холмы! Впрочем, я уже привык к своему маленькому огороду, на котором могу растить салат-латук да разводить кур. Сейчас я питаюсь салатом с грядки, хотя, когда мне приспичит, иду на Восьмую улицу и наедаюсь до отвала картошкой, поджаренной на жире. Не подумайте, что здесь это блюдо – пальчики оближешь, но иногда я так обжираюсь, что вынужден трижды совать себе пальцы в рот, чтобы уснуть, или же плыву по течению и еще добавляю где-нибудь и снова иду дальше. Ничего, я чувствую себя дядюшкой Альберто из песенки Серрата, [269] Хоан Мануэль Серрат (р. 1943) – испанский певец каталонского происхождения. я думаю, что он написал ее с мыслью обо мне. В конце концов, я настаиваю на любви. Юность была что проклятый сон! К черту глупости. Чтобы спеть с Ксиомарой Логарт [270] Ксиомара Логарт – современная кубинская певица. и Альбитой: «Как можно так любить тебя, как можно!» Думаю закрыть свой книжный магазин и завести салон, где будут встречаться друзья, где печаль будет не вечным самобичеванием, а, напротив, началом грядущей радости. Я хочу открыть такой салон, чтобы унять тоску ожидания, салон, где все танцуют и поют, предаются удовольствиям и любви. Я назову его кафе «Ностальгия». Мы шлем вам поцелуи от огромной «зеленой ящерицы», [271] Одно из самых знаменитых стихотворений Н. Гильена о Кубе, известное строками: «…качается Куба на карте, зеленая длинная ящерица, с глазами влажными как камни». помните еще стихотворение Николаса Гильена? Map, ты уже послушала диск «Лас Д'Аиды», который я тебе послал? Спой со мной, давай, Дружище, раз, два, три:

Париж, июнь 1997 года

Главный герой романа Зое Вальдес – ностальгия всеобъемлющая и всеохватывающая ностальгия, ностальгия в квадрате – чувство, которое терзает не привыкшего к суше, как к основе своего бытия, жителя континента, а островитянина, волею судьбы оказавшегося в изгнании на материке, а точнее островитянки – Марселы, персонажа наполовину автобиографичного, наполовину вымышленного.

Зое Вальдес родилась в Гаване в 1959 году, в том году, когда на ее родине победила революция, принесшая кубинцам иллюзию свободы.

Отец бросил семью, когда Зое Вальдес было два месяца, и будущая писательница росла в окружении трех женщин – матери, официантки в пиццерии, пытавшейся привить девочке известную толику практицизма (вместо того, чтобы читать, научилась бы лучше готовить котлеты), бабушки, театральной актрисы, посвящавшей ее в тайны религии йоруба, и тетки, маникюрши-самоучки, подсовывавшей племяннице женские романы Корин Тельядос, лишь бы та не мешала ей работать.