Леонид Леонов - Пирамида. Т.1

Лишь переступив порог наружу, ощутил о.Матвей непривычную дотоле тяжесть в теле и, видать, по причине положенного старикам весеннего расслабления, шаткость походки, а пока сидел у Афинагора, мокрый ветер поднялся и сеял из-за борта, глыбами воздуха швырялся над рощей, и та отзывалась натужным скрипом снастей. Похоже, сам просился в море мрака истомившийся у причала старо-федосеевский корабль...

К сумеркам поутихло, но ничего не осталось от давешнего, с цыплятами, пасхального озаренья, и такая вдруг открылась неодолимая, призывающая тяга туда, в безграничный черный простор впереди, что в пору хоть сейчас в дорогу, однако подступившая действительность, в частности — бегущая навстречу фигурка, пересекшая длинный туманный луч из освещенного окна, напомнила ему о земных делах и обязанностях.

В самой близи от дома впотьмах окликнул отца запыхавшийся Егор. Оказалось, двое городских с полчаса дожидаются батюшку на скамейке под сиренью.

— Панихиду просят отслужить. Прогнать неловко, да и деньги не валяются, — деловито шепнул Егор, которому помесячные, из собственного заработка, взносы на общий стол давали право на артельное товарищество с родителями. — Обыскались тебя по всему кладбищу, с ног сбились.

— Суровый ты стал у меня, сынок, никакой поблажки старику не даешь, — отшутился о.Матвей и пожурил несмышленого, что на крыльцо от непогоды не пригласил, не отложил их просьбу до утра.

— Что за срочность у них такая на ночь глядя?

— Знать, покойнички тревожат, со временем не считаются, — со знанием дела усмехнулся мальчик.

— И то правда твоя, сынок, — подтвердил отец, имея в виду, по рассказам прихожан, достоверные случаи, когда мертвые в печальных сновидениях стучатся в сердца живых за милостыней и молитвой.

— Гражданин притащился с женой, совсем молоденькая и плачет, нервная, вроде Дуни нашей. Шибко с ними не задерживайся... у матери самовар на столе, а мы с Дуней еще в Мирчудес на последний сеанс наладились, может, и Никанор присоединится, если успеет. Пока поговори с ними, а я за прибором слетаю... — К постоянному неудовольствию отца так именовал он парусиновый, в духе времени, маскировочный портфельчик, где у батюшки хранился походный инвентарь в случае вызова прихожан к себе на дом.

Егор потому боялся в кино опоздать, что мастер на все руки, он при малых требах прислуживал отцу не хуже пребывавшего в длительных загулах Финогеича. Меж тем, заслышав голоса, просители сами поспешили навстречу приближавшемуся священнику, — тут стороны и ознакомились в косом свете, падавшем из окна. Мужчину выше средних лет в стеганой ватной куртке и в козловых, не по сезону, сапогах сопровождала совсем юная и, насколько удалось рассмотреть под приспущенным на лоб старушечьим платком, даже миловидная, тем не менее сутулившаяся от неведомого душевного стеснения, впрочем, нередкого в ту пору и у молодежи, скорее дочка по возрасту, нежели жена, что вскоре и подтвердилось. Успевшие продрогнуть от пронизывающей сырости, они вперебой, мятыми и неточными словами изложили батюшке свою неотложную надобность.

— Ай для вас дня нету? — тронутый настоятельностью их безо времени необычной просьбой. — На ночь глядя о мертвых вспомнили...

— Извините, батюшка, так уж обстоятельства нашей жизни повернулись вдруг, — надорванной скороговоркой попыталась молоденькая объяснить свое родство с кем-то, лежащим здесь под могильной плитой, но сбилась, оборвалась на полуслове, по-детски безутешно зажавши рот ладошкой, и так как в намеке девушки сквозила какая-то запретная чрезвычайность, жест отчаяния показался о.Матвею убедительным оправданием спешки, хотя от усталости и подумал, что по неограниченному запасу вечности усопшие могли бы и подождать.

— Понимаю, не спрашиваю ни о чем, поелику молитва о мертвых не возбраняется ни в какое время суток, — согласился священник исполнить просьбу как исключение отнюдь не из корысти и ввиду уединенного места без боязни нарушить обязательное запрещение властей совершать богослужение на открытом воздухе. — И вы, милая девушка, не убивайтесь понапрасну по невозвратному, уповайте на нечто светлое впереди, еще неосуществившееся, — сказал о.Матвей и с утешной лаской коснулся ее вздрагивающего плечика, даже нашел уместным извиниться перед клиентами, что заставил ждать на непогоде.

— Уж это скорей климат виноват, что осень у нас долгая, а время трудное, и еще не пришлось бы карточки на продовольствие вводить, — примирительно оживился мужчина, готовя нечто в кармане, предполагаемую трешницу.