Юрий Поляков - Сто дней до приказа

— О том, что литература обладает огромным воспитательным воздействием, — спорить не приходится. Естественно, велик ее потенциал и в военно-патриотическом воспитании. Но, на мой взгляд, есть тут одна закавыка. У нынешнего воина представления о мире, в котором мы живем, о нашем обществе, о «заграничных» обществах гораздо сложнее и неоднозначнее, нежели, скажем, у его ровесника два-три десятилетия назад. Только белой и черной краской нынешний мир не изобразишь. А военно-художественная литература по старинке продолжает часто пользоваться этими двумя красками и еще несколькими оттенками.

Хочу подчеркнуть и другое. Важную роль в военно-патриотическом воспитании призвана сыграть наглядная агитация. Но она, по-моему, весьма слабо справляется с этой задачей. Если не сказать больше. Недавно пришлось мне побывать на боевом корабле. Вижу плакат. На нем изображен американский солдат, в окровавленных руках — автомат. И подпись: «Он стреляет в тебя, в твою мать, в твою невесту…» А тем временем проходила встреча на высшем уровне. Я спросил у моряков, как они относятся к этому плакату. Те в ответ лишь засмеялись…

Вот так, еще не начавшись, заканчивается военно-патриотическое воспитание. Потому что не учитываются морально-психологические особенности того поколения, которое служит сейчас в армии. Ведь не придет же в голову нынешнему командиру поднимать в атаку учебное подразделение словами: «Вперед, за Сталина!» А пользоваться символикой, средствами выразительности того времени — приходит в голову, еще как приходит!

Нужны новые подходы. Искать их заставит само время. Буду рад, если наблюдения непрофессионала в чем-то помогут профессиональным воспитателям советских воинов.

Вопросы задавал подполковник А. РУЧКИН

Журнал «Агитатор» (Армии и Флота), № 12, июнь 1988

За двадцать лет литературной деятельности из-под пера Юрия Полякова вышло немало заметных произведений. Таких, например, как повести «ЧП районного масштаба», «Апофегей», «Парижская любовь Кости Гуманкова». В прошлом году в восьмой книжке журнала «Смена» напечатана еще одна традиционно неоднозначно воспринятая повесть — «Демгородок». И тем не менее разговор на творческом часе в редакции газеты «Красная звезда» Юрий Михайлович начал именно с воспоминаний о создании повести «Сто дней до приказа», ставшей своеобразной визитной карточкой его творчества.

— «Сто дней до приказа» до сих пор вызывает неоднозначное восприятие, хотя после этой повести через год-два вышли, может быть, более «разоблачительные» публикации об армии типа «Стройбата» Каледина. Но когда разворачивались события вокруг «Ста дней», при встречах с военнослужащими я ловил себя на мысли, что меня не поняли.

Да и, пожалуй, не могли понять, потому что все, что касалось армии, было запечатано, затабуировано, а любое высказывание о ней, более-менее не укладывающееся в идеологические каноны, вызывало чувство отторжения, а то и гонения.

— Но ведь многие вас и поддержали, Юрий Михайлович!

— Так сложилось, что именно повесть «Сто дней до приказа» стала своеобразным прорывом в литературе 80-х о современной армии, и в какой-то момент я почувствовал себя в центре внимания людей, смысл деятельности которых мне был непонятен. Мне постоянно звонили различные люди и спрашивали, не хотел бы я, к примеру, возглавить комитет по борьбе за профессиональную армию. Я отвечал, дескать, извините, как я могу это сделать с уровнем знаний рядового запаса? То, что я знал об армии, я написал в повести, и в мои планы не входило в дальнейшем заниматься армейской проблематикой. «Это не имеет значения, — отвечали мне на другом конце телефонного провода. — Нужно ваше имя, а мы будем бороться за профессиональную армию сами»…

Активно поступали предложения выступить на телевидении. А в ноябре 1991 года, после провала так называемого путча ГКЧП, мне даже предлагали возглавить «Красную звезду». Я от души посмеялся над этим, но лишний раз убедился, что в наших Вооруженных Силах происходят какие-то запредельные процессы, если звонят с такими предложениями. И постепенно со стороны «этих» людей наступило охлаждение. А со своей стороны могу только сказать: несмотря на целую идеологическую кампанию, выстроенную во многом на основе моей повести, я целей и пафоса этой кампании никогда не разделял. Можно не любить недостатки и пороки армии, но не любить армию вообще нельзя: государства без армии на современном этапе истории нет и быть не может.