Ирен Роздобудько: Пуговица

Той ночью я не спал… К этому времени я уже знал, что Энжи ушла из дому, что у нее были вы. Но не больше. Я боялся расспрашивать ее. Мои расспросы вызывали у нее такие приступы отчаяния, что приходилось прибегать к лекарствам. Я мечтал как можно быстрее вывезти ее, показать лучшим психиатрам, которых знал лично.

В ту ночь после передачи меня мучил один вопрос: могу ли я отдать ее вам? Вопрос был риторическим. Мой ответ был однозначным. Но я видел ваши глаза! И если раньше считал вас деспотом и злодеем, то теперь это впечатление развеялось. Я понял: что-то не сложилось. Что-то на «высшем» уровне, о чем мне не стоит знать…

Вы, наверное, удивитесь, но я вас разыскал. Я хотел увидеть вас. Решение было нелогичным и почти женским. Ведь только женщины стремятся встретиться с соперницей. Чтобы убедиться, что она… моложе и красивее. Но у меня была другая цель: я хотел убедиться, правильно ли поступаю.

Перед отъездом у нас оставалось несколько дней, которые мы провели в столице. Энжи не выходила из номера гостиницы, я улаживал дела. Наверное, вы хотели бы узнать, пытался ли я разыскать ее родителей? Могу ответить: да. И тут все было мне на руку. Мать находилась в психиатрической лечебнице, у отца уже была другая жена, и, судя по телепередачам, он был погружен в политические игры. Итак, оставались вы. И я подстерег вас у подъезда. Да, я видел вас… Вы вышли, подошли к своей машине, постояли, закурив сигарету. Я впитывал каждое ваше движение. Только представьте, я подошел бы… и через час Энжи могла бы быть с вами. Я колебался всего одно мгновение. И в это мгновение я понял: не стоит. Не подумайте, что я говорю так, чтобы оправдать свой поступок. Нет. Если бы Энжи могла бы быть счастлива с вами, я бы отступился. Но в вашей стране я сделал много удивительных наблюдений: мужчины тут всегда требуют жертв. Этого я никогда не мог понять! У вас потрясающе красивые женщины, более того, они хотят вас, преклоняются перед вами, они стараются стоять в тени и подавать вам полотенце, несмотря на то что устают и страдают не меньше вашего. Из материнских рук вы переходите в руки своих невест, продолжая оставаться вечными детьми… Я не мог оставить Энжи в таком мире! Я не хотел, чтобы ей пришлось оправдываться перед вами… Ни сейчас, ни позже.

…Я отправлю вам это письмо, удалю ваш адрес и сразу же сменю свой. Когда Энжи вернется из больницы, она не будет помнить, что писала вам. Надеюсь, что это было последнее психотерапевтическое обследование…

Я заберу ее через несколько недель. Я знаю, что она сядет в кресло на нашем балконе, я заверну ей ноги пледом, и она будет смотреть на океан… А я буду смотреть на ее трогательную тоненькую шейку и чувствовать, что душа моя спокойна: я нашел то, чего мне не хватало в этом безумном мире.

И последнее. То, что труднее всего написать. Но я должен это произнести, а вы должны это знать: она не любит меня…

Прощайте!