Ирен Роздобудько - Пуговица

Я видел ее насквозь. Она была цельная и настоящая, будто… яблоко, переполненное жизненными соками и круглой детской радостью. А еще я подумал, что Лиза навсегда останется для меня сотканной из молекул-знаков и никогда не станет чем-то более весомым, чем капля воды, отблеск огня или запах листвы…

Я повез свою новую знакомую в клуб, где кроме обычного ресторана был зал с бильярдными столами. Я наблюдал, как азартно она играет, как неуемно прыгает вокруг стола, как смешно высовывает кончик языка, когда целится в шар. Через пару часов даже я устал, а она все не унималась, пока не научилась забивать шары в лузу. Тогда я предложил ей поужинать. Я знал, что в этом ресторане готовят потрясающий стейк по-ирландски, и заказал две порции с овощами. Все было так, будто мы знакомы очень давно. Это немного беспокоило меня, но она держалась совершенно естественно — не кокетничала, вела себя ровно, по-дружески. А когда принесли стейк, активно принялась за дело. Мне было приятно смотреть, как она ест — с аппетитом, с выражением неподдельного блаженства на лице. Мы пили вино. И я вдруг отметил, что мы очень мало говорили друг с другом, удивился тому, что это совсем не мешает нам. А еще — мы так и не познакомились, не назвали своих имен, будто это не имело никакого значения! И мне это тоже нравилось, казалось необычным. В конце концов, какая разница? Прекрасный вечер, мягкий свет, зеленый бархат скатертей, чудесная безымянная девушка напротив… Необременительное общение без обсуждения дальнейших действий. Я узнал, что она учится «на художника», хорошо рисует, любит шоколад. Она все больше нравилась мне. Вопрос о ее спутнице я отложил на потом, сейчас это было бы не к месту.

В конце вечера я уже понимал, что мне не стоит использовать эту девушку, нужно идти к Тенецкой другим путем.

Когда я довел ее до подъезда, произошло самое удивительное. Она сама потянулась ко мне и поцеловала в щеку…

— Спасибо. Мне было очень хорошо. Когда у меня под ногами зазвенели твои ключи, я подумала — ты только не смейся! — что это звон небесный… — Она немного помолчала, а потом решительно произнесла совершенно неожиданное: — Если бы ты на мне женился, я бы почувствовала себя самой счастливой на свете!

Странно, но эти простые слова навели меня на мысль — а почему бы и нет?.. Чего еще я жду от жизни? Для чего работаю, сочиняю всю эту телемуть? Кому я нужен? И, в конце концов, если этому всему когда-нибудь суждено закончиться, весело ли мне будет смотреть на одинокие стены своего дома? И еще: ни одна из женщин не говорила со мной вот так — все ждали инициативы от меня, капризничали, кокетничали, требовали, иногда — угрожали. Тоска…

— Ты не подумай, что я кретинка, — продолжала она, — я просто ЗНАЮ, что так должно быть. А откуда знаю — не знаю… — Она улыбнулась. — Со мной такое бывает. Вот, к примеру, я знаю, что у тебя в карманах две зажигалки и… — она задумалась, внимательно глядя мне в глаза, — и носовой платок — вчерашний, с табачными крошками…

Я, словно зачарованный, порылся в карманах. Одна фирменная зажигалка была в джинсах, это я знал наверняка. Из внутреннего же кармана пиджака извлек еще одну — старую-престарую, поломанную. О платке нечего было и говорить. Все было так, как она сказала.

— Вот видишь! — обрадовалась она.

— Деваться некуда, — засмеялся я. — Как порядочный человек, должен жениться!

— А ты — порядочный человек?

Загнала меня в глухой угол. Я задумался:

— Честно говоря, не знаю…

Она была странной. Я даже испугался за ее будущее: неужели она была такой прямой и простой со всеми?

— Значит, порядочный… — Она поковыряла носком кроссовки, как это делают дети. — Ну все, спасибо. Я пойду…

Но я уже не мог отпустить ее просто так! Интерес к ней затмил мой разум:

— Нет, стоп! У тебя еще есть время?

— Конечно!!!

— Тогда — поехали!

Я снова схватил ее за руку, мы выскочили на шоссе и поймали машину. Она ни о чем не спрашивала.

Что было потом, вспоминаю как сон. Мы поехали к одному художнику, моему давнему приятелю. На крыше его мастерской пили шампанское, водку и ситро «Буратино». Потом все вместе отправились еще в одну мастерскую и попали (мне это не казалось удивительным) на грандиозное застолье с шашлыками, которые жарили прямо во дворе посреди города. Моя чудесная «царевна-лягушка» произвела неизгладимое впечатление на старых акул пера и кисти.

— Тебе, старик, всегда достается все лучшее, — без конца твердил хозяин мастерской, бросая взгляды в сторону моей прекрасной незнакомки. — Посмотри, у нее лицо, как у Богородицы. А кожа! Ты посмотри на виски — китайский фарфор. Аж светится!