Алекс Шталь - Ваше дело

Он не спал. Но всё равно, лёжа с открытыми глазами и глядя сквозь ветви деревьев в небо, видел похожие на короткие сны фрагменты сегодняшнего утра. А утром было…

А утром, когда ещё даже на востоке была темень непроглядная, Андрей, войдя в «предбанник» караульного помещения, полулёжа устроился на широкой длинной скамье, стоявшей вдоль стены, и только тут почувствовал, как сильно устали ноги.

Ещё пятеро солдат, бывших с ним в наряде, остались на улице покурить. И хотя вели они себя не по уставу, считалось, что деды могут позволить себе некоторые вольности.

«Да и кто сейчас устав не нарушает! – подумал Андрей. – Да и не только устав! Все всё нарушают. Даже с точки зрения этого урода Петухова, – я тоже нарушитель. Так-то!»

Прошла уже целая неделя после инцидента с пьяной компанией и краденой тушёнкой, а Гладышев и Петухов вели себя так, как будто ничего не случилось.

За дверью послышался взрыв смеха.

– Вон, Петухов на улице народ веселит и в ус не дует! – сказал Андрей стоявшему рядом у стены автомату. Но железяка, как и положено – молчала.

Андрей, отстегнув тяжёлый подсумок с полными магазинами, облегчённо вздохнул и, отодвинув подсумок, закинул на скамью вторую ногу, – отдыхать, так отдыхать.

Но ни отдохнуть, ни дать волю мрачным мыслям, у Андрея не получилось. Громыхая задевающими за дверной проём прикладами, в «предбанник» ввалились Гладышев и Петухов.

– Хорош загорать, Дрон! – рявкнул Петухов.

Стоявший рядом с ним Гладышев, видимо, засыпая, что называется, на ходу, щурился от электрического света, неприятно бившего в глаза вошедшим с темноты.

Андрей сел, и ловко подхватив автомат, положил его на колени.

– А подсумок я за тебя таскать буду? – прогнусавил своим дебильным голосом Петухов.

– Хорош спать! – скорее сам себе, чем Андрею сказал Гладыш. – На дембеле отоспишься!

Андрей лениво подтащил подсумок за ремень.

– О! Кстати! Насчёт дембеля у нас с Гладышем к тебе коммерческое предложение! – нехорошо оживившись, начал Петухов.

Андрей замер, предчувствуя очередную гадость. Мысли путались. Видимо, он действительно начал засыпать.

– Что ещё за предложение? – спросил он Петухова таким тоном, чтобы у того пропало всякое желание продолжать.

– А мы с Гладышем решили на недельку в Москве заторчать! Сечёшь?

– Ничего я не секу.

– А мы тебе сейчас всё и объясним! Непонятливый ты наш.

Интонации в голосе Петухова заставили Андрея окончательно стряхнуть сонливость.

– Ты, Дрон, нас со своей симпатишной сеструхой познакомишь. Понял?

Слюнявые губы Петухова разошлись в гнилой ухмылке.

– Я думаю, она нам за неделю надоест, вот тогда мы к своим родным пенатам и подадимся! Понял, да? Нам, Дрон, твоя доброта на фиг не нужна. С нами, Дрон, делиться надо. Правильно, Гладыш?

– Ну-тк! – крякнул Гладышев. – Мы же тебе предлагали делиться, а ты, как оказалось, нами брезгуешь.

– Зато мы ничем не брезгуем! – продолжая гадко улыбаться, прохрипел Петухов, думая навести ужас на растерявшегося Андрея. – Мы никогда не брезговали ни одной дыркой!

Он проделал руками неприличный жест, видимо, означавший совокупление, и, подойдя поближе, сказал:

– И в этот раз не побрезгуем. Даже после тебя!

Петухов противненько хохотнул.

– У тебя, Дрон, на чердаке, – он постучал пальцем в свой узкий лоб, чтобы Андрей понял, о каком чердаке идёт речь, – на чердаке у тебя, Дрон, темнее, чем в подвале.

Показывать, где находится подвал, Петухов не стал.

– Было бы там светло, – продолжал он, – ты бы понимал, что находишься в интересном положении! – он сделал паузу, давая Андрею время на обдумывание своих слов. И продолжил:

– Положение твоё зависит от того, как ты теперь к нам будешь относиться. Как к друзьям, которые не хотят, чтобы о твоих семейных тайнах стало известно честным людям! Или как…

– Катись ты!.. – перебил Петухова Андрей.

Маленькие глазки Петухова превратились в щели. И без того гадкая ухмылка вдруг вызвала у Андрея ассоциации с давно немытым привокзальным сортиром.

Вложив в свою мимику всё дерьмо, которое в нём было, Петухов сказал:

– Ну что, Дрон, будешь первым, или в очередь встанешь? Или жребий бросим? А?

Сказав это, Петухов подошёл уже вплотную к сидевшему Андрею и, пыхтя табачным перегаром прямо в лицо, просипел:

– А ты думал, блин, что, один будешь её пользовать?

– Да пошёл ты! – Андрей отпихнул от себя Петухова обеими ногами.

В это время кто-то пнул сапогом в стену, и приглушённый толстым деревом голос сказал: