Федор Московцев - Карибский кризис

Для меня было диким неудобством отсутствие персонала. Нанимать сотрудников было табу, всю поденную работу приходилось делать самим. И я, в жизни не напечатавший ни одного документа, был вынужден оформлять договора, накладные, заявки, и так далее. Поначалу ездивши на завод в костюме и при галстуке (обычная одежда на протяжении ряда лет), после нескольких погрузок я был вынужден одеваться более практично. Причем надевать на завод обычную одежду casual-стиля от Hugo Boss или Ferre было так же нелепо, как и ходить в нецелесообразном деловом костюме, поэтому пришлось приноравливаться к заводской ситуации и принять характерный для заводчан хулиганский и пролетарский вид. Недаром сказано: уметь одеться соответственно обстановке — всё равно, что к месту вставить умное слово.

Платежи по расчетному счету делала бухгалтер Юля Чуприна из Волгограда по «Банк-Клиенту», а наличные я ездил снимать во Внешторгбанк, находящийся на Большой Морской улице (там завели расчетный счет для подставной конторы, купленной за $300 в юридической фирме, в которой работала знакомая Артура Ансимова, учредителем купленной поганки был какой-то бомж). Во время поездок в банк я заглядывал на переговорный пункт в начале Большой Морской, рядом с Аркой Генерального Штаба, чтобы позвонить в Волгоград, в офис Совинкома, и сделать неотложные звонки клиентам, связанным с медицинским бизнесом. Как-то раз я сделал это на заводе в присутствии компаньонов, и получил нагоняй от Игоря. Никакие оправдания не помогли. Да, все понимают, что мне необходимо время, чтобы закрыть все волгоградские дела, но для этого существуют вечерние и ночные часы, а день должен быть посвящен аккумуляторному делу.

На тот момент все, кроме Игоря, имели халтурку на стороне, но это никак не афишировалось, и мне пришлось принять эти правила и не заниматься при компаньонах посторонними вопросами. Звонки по Совинкому я делал с мобильного телефона по дороге из 39-го корпуса на заводоуправление, или же во время визита в банк, а анализировал отчеты и отправлял поручения дома вечером. Со временем я приспособил для оформления бумаг волгоградских сотрудников — они делали всё, что я скажу, и отправляли документы по электронной почте.

Ансимовы неоднократно напоминали о $20,000-ном долге, я, как мог, динамил этот вопрос, и однажды Игорь тет-а-тет предложил нужную сумму под процент. Он попросил 10 % в месяц, а рентабельность на Экссоне всяко выше, поэтому для меня это являлось выгодной сделкой. Но у Быстровых не было никаких тайн друг от друга, а Владимир не имел тайн от своего друга и делового партнера Артура, — это означало, что информация о моей финансовой несостоятельности сразу же станет всем известна. Поэтому я отклонил предложение займа.

В конце сентября накопились суммы платежей от кардиоцентра и от других клиентов, по которым необходимо выплатить комиссионные, а кроме меня, никто не мог это сделать (передачу комиссионных я никому никогда не доверял). Кроме того, нужно было встретиться с Халанским и с заведующими кардиоцентра для решения вопросов, которые нельзя обсуждать по телефону (возвраты, комиссионные, и так далее). И если с заведующими можно договориться на выходные, то главврачу диктовать свои условия как-то неприлично. Я решил вылететь в Волгоград в пятницу вечером и вернуться обратно в Петербург вечером в понедельник (как раз прямой рейс Пулково-Волгоград приходится на эти дни). Известие о моём отсутствии в рабочий день вызвало бурю негодования у компаньонов (больше всех возмущались Быстровы, Ансимовы восприняли это более менее спокойно).

— Мне нужно закрыть волгоградские дела и возместить Алексею $20,000, — оправдывался я, на что Владимир жестко ответил, что это моя внутренняя проблема, все компаньоны равноправны, каждый получает 20 % чистой прибыли, все, кроме одного меня, уже внесли свою долю, а левыми делами занимаются в свободное время.

Последнее слово осталось за Владимиром, и, имея на руках билет на вечерний рейс, по состоянию на полдень я не получил разрешение на вылет. Обстановка сложилась угрожающая, но, как это часто бывало, не успел я осмыслить проблему, как она сама решилась. Игорь пригласил посидеть в кафе и вместе с Владимиром «пообсуждать дельце»:

— Володя готов тебя отпустить в Волгоград, просто надо кое-в-чем разобраться.

Встретились в кафе «Жили-Были» на углу Невского проспекта и Садовой улицы. Поразила перемена в настроении Владимира, два часа назад недовольного, будто у него забрали последнюю из трех квартир, а теперь радостного и предупредительного, как перед VIP-клиентом: