Федор Московцев - Карибский кризис

Ирина, тем временем, описывала ситуацию, «которую мы имеем на сегодняшний день». Описание представляло собой один из вариантов «писем», которые она писала святому Иосифу. Складывалось впечатление, что такое «письмо» побывало в обработке студента экономического факультета, и к нему прилагались комментарии, сделанные студентом юридического факультета. В обрамлении напыщенного красноречия были произнесены словосочетания «моментальный снимок», «инновации в организации работы», «ошибки в построении централизации сбытовых сделок в системе общекорпоративного масштаба», «уголовно-наказуемые правонарушения»…

Обсуждение некоторых этапов развития фирмы, имевших отношение к нынешней ситуации, сопровождалось критическими высказываниями Халанского. При описании взаимоотношений со святым Иосифом и озвучивании сумм ежемесячных платежей главврач насторожился и лицо его, без того грустное, омрачилось. Он сказал:

— Я не понимаю, зачем?! Зачем вам понадобилось платить какому-то жулику 150 тысяч в месяц?! Если вам нужна была помощь силовиков, я же вам говорил не раз: пожалуйста! Руководство МВД на любом уровне — пожалуйста! Да-а… Вспомните, Андрей…, я никогда не отказывался вам помочь, когда нужно было кому-то позвонить, чего-то решить… Но зачем выбрасывать такие деньги?

— Так надо было… — произнесла Ирина тоном скорбной мудрости, лицо её приняло мученическое выражение.

Халанский не смог подавить вздох недовольства.

«Надо же, какая непроходимая дура!» — подумал я, поглядывая на часы.

Ирина тем временем с твердостью продолжала вести свою речь. Следуя извилистой тропинкой мысли по лабиринту её путаной учёности, я достиг, наконец, вершины главного умозаключения, которое она стремилась вывести. И на меня напала безграничная тоска. Халанский знает всю подноготную, ему раскрыли, что называется, всю анатомию. Рухнул образ непогрешимого директора компании Совинком, которому всегда везёт. Вера на слово, джентльменские соглашения, кредит доверия и другие атрибуты настоящих деловых отношений, складывавшихся годами, разрушены безвозвратно. В числе прочего оказались на виду те многочисленные уловки, «военные хитрости», благодаря которым поддерживались эти замечательные отношения. Пребывая в тени, этот механизм идеально работал. И тут, на мгновение озарённый разоблачительными лучами правды, он оказался вдруг залитым широкими потоками грязи, которые моментально привели его в негодность.

«И как плохой боксер, ты весь открылся…»

«Искусственно создав проблему, она предложит свой вариант её решения, выставив меня полным идиотом. И я ничего не смогу с этим сделать».

Так думал я, в то время как до моего слуха доносились, как будто издалека, слова Ирины. Страшная своим личным бескорыстием, она говорила, будто забивала гвозди:

— …Я вернулась, чтобы тебе помочь… Так надо… Надо было всё рассказать… Открытые отношения… Да, так надо, это нас спасет… Начнем сначала… Только я могу помочь…

Эти слова, повторяющиеся по кругу, уже начали напоминать бубнёж деревенской одержимой, когда я услышал, как Халанский что-то сказал про бюджетные деньги, перечисляемые со счета Совинкома в Петербург.

— …Деньги… в Петербург? — спросил я.

Прервавшись, Ирина пояснила:

— Ты перечисляешь деньги, поступающие от кардиоцентра, в Петербург, вместо того, чтобы оплачивать их поставщикам.

— …Зачем в Петербург? — вставил Халанский. — Нужно, чтобы деньги оставались здесь…

— …Да… — отозвалась Ирина. — Я могу помогать, только если буду видеть, куда уходят деньги, если я буду контролировать… Нужна новая фирма… Я уже открываю…

Она снова заговорила свои заклинания, но конец её монотонной речи потерялся в резком звуке телефонного звонка. Я ответил — звонила Марина, мы с ней договорились созвониться в это время, чтобы обсудить тендер по Сименсу. Я сказал, что перезвоню и отключил трубку.

— Ты всё сказала? — спросил я Ирину довольно небрежно.

Она скорбно покачала головой и со значением посмотрела на Халанского, мол, видите, директор-то мой совсем дурак несмышленный, не понимает всю серьезность сложившейся ситуации.

Встав со своего места, выпрямившись, я направил в сторону Ирины указательный палец и заговорил уверенным голосом, пренебрегая бесполезной осторожностью, презирая житейскую осмотрительность:

— Спасибо за интересную историю! Сразу видно, ты времени зря не теряешь — много сериалов смотришь и научно-познавательных передач.