Лариса Райт - Мелодия встреч и разлук

Тогда Алину довольно быстро оставили в покое. Информация в мире журналистики распространяется с чрезвычайной скоростью. Корреспонденты не поняли, но приняли ее позицию и больше не тратили своего драгоценного времени на бесполезные звонки. Она отчетливо помнила, почему эти внезапные вопросы Гальперина в Камеруне мгновенно вывели ее из себя. Алина была абсолютно не готова к подобной атаке, она не ожидала, что кого-то все еще могут интересовать ее рассказы о той, кто сама любезно раздает интервью и ничего не скрывает от прессы.

Теперь ситуация изменилась. Сейчас Алина — сама известная личность, но она мечтает о том, что ее имя перестанет мелькать каждый день в газетах. Она не боится, что о ней забудут, она хочет этого. В конце концов, тем, кому нравились ее работы, должно быть наплевать на то, комментирует ли она события своей личной жизни. А тех, кто интересуется исключительно интимными подробностями, не посетив ни одной выставки фотографа Щегловой, она развлекать не желает. Однако сейчас журналисты не хотят ни принимать, ни понимать этого. Они уверены: в мире, которым управляет рейтинг, все покупается и продается, а ради достижения цели хороши любые средства.

Давление на жалость:

— Редактор пообещал уволить меня, если вы не согласитесь на интервью. А у меня двое детей.

— Сочувствую. Но заботиться о благополучии ваших детей должны вы, а не я.

Подкуп и лесть:

— Всего несколько слов. Небольшие комментарии к публикации, и вы обладатель премии «Лучший фотограф года» от Министерства культуры. Мой близкий родственник может поспособствовать.

— Спасибо. Я не нуждаюсь в протекциях.

И даже откровенный шантаж:

— Мне кажется, если жаждущая откровений публика не может их получить, ее интерес следует подогревать чем-нибудь другим. Например, подробностями первого замужества известного широкой общественности фотографа. История о том, как Алина Щеглова превратилась в Лин Майлз, мечтая о красивой сказке, а потом вынуждена была скрываться от своего принца «в далекой, жаркой Африке», может показаться весьма и весьма занимательной.

— Я тоже так считаю. И не только занимательной, но и поучительной для многих молоденьких дурочек, которые, как и я когда-то, наивно полагают, что в чужой стране их не ждет ничего, кроме счастливой безбедной жизни. Опубликуйте эту статью обязательно. Может быть, мне оплатить ваш гонорар? Я готова понести расходы на благородные цели.

Алина привыкла держать удар. Она делает это великолепно, но и ее терпение не безгранично. Если обычную девушку, просто сестру именитой скрипачки журналисты могли себе позволить оставить в покое, то о личной драме известного фотографа они забывать не желают. Как только они увидели, что человек, с которым Алина появлялась на публике последние несколько месяцев, начал повсюду сопровождать Марию, а потом и вовсе переселился в ее особняк под Нью-Йорком, телефон Алины не переставал разрываться от бесконечных звонков с назойливыми просьбами «отреагировать, прокомментировать, озвучить, рассказать, развеять мифы и остановить слухи». Ее находили везде: дома в ванной (в одной руке — фен, в другой — телефон), в комнате с инфракрасным светом (в левой — мокрый снимок, в правой — трубка), в студии («Встань сюда. Нет, немного правее. Да. Так хорошо. Что? Нет, это я не вам. Простите, я занята. У меня съемка»), и даже здесь — на Чимбулаке [21] Горнолыжный курорт в Казахстане. (в обеих руках штатив, связь с внешним миром через плечо).

— Не знал, что фотографы так популярны у журналистов, — комментирует ситуацию корреспондент, который работает в паре с Алиной. Она снимает красоты Казахстана, он пишет о них статью.

— Я тоже не знала, — она криво усмехается, пытаясь найти телефон. Он упал в сугроб, когда она избавлялась от очередного охотника за сенсацией.

— Потеряла? Сейчас я тебе помогу, — молодой человек делает движение к ней навстречу.

Алина предостерегающе поднимает руку: еще заденет с трудом установленный штатив, придется все начинать сначала, а она уже порядком замерзла.

— Не страшно. Сейчас сам найдется. — Абсолютная аксиома. Едва она заканчивает фразу, из сугроба раздается надрывное: «All by myself. I don’t need anyone at all…» [22] Я все решаю сама. Мне никто не нужен — слова из хита Мадонны «You’ll see» — «Ты увидишь» ( англ. ). Алина бросается к поющему снегу, осторожно разгребает его руками. — Как вы мне все надоели!

— Поосторожнее с нашим братом, — предупреждает корреспондент.