Метин Ардити - История одного предательства, одной страсти и трех смертей

Судья переключился на Йоргаса:

— Господин Калуссис, два года назад вы покинули семейный очаг…

Это не было вопросом.

— Да, господин председатель, — ответил адвокат Йоргоса.

Три месяца спустя после их первой встречи Йоргос пригласил Павлину в «Роберто», изысканный ресторан в квартале Ротиссри. В тот день около полудня он пришел к Мариетте, дочери хозяев ресторана, по заказу которой переделал норковую куртку в накидку. Йоргаса с его девушкой посадили за лучший столик на втором этаже. За ужином он не смог отказать себе в удовольствии прихвастнуть.

— Я настоял, чтобы нас посадили именно за этим столиком! — гордо сказал он.

— Ты часто здесь бываешь? — поддержала разговор Павлина.

Ему почудилось в ее словах восхищение.

— Сегодня в первый раз зашел. В двенадцать, — ответил он, сам не зная, смущаться ему или гордиться.

«Да он просто дурак, — подумала Павлина, — но все равно славный парень».

Йоргос заказал бутылку белого водуазского вина под филе форели, а потом кьянти под «хоровод из макарон», дегустацию из пяти блюд — настоящий пир. На десерт он выбрал облитую ромом «касса-ту», которую метрдотель поджег рядом с их столиком.

Разговор вертелся вокруг работы. До хорошей клиентуры Мирто и Павлина не доросли. Несмотря на долгое проживание в Женеве, Мирто продолжала изъясняться на условно французском языке. Их ателье находилось в рабочем квартале, где богачи из центральной части города не рисковали появляться. Среди заказчиков преобладали итальянки из квартала Жонксьон, расположенного между Роной и Арвой. Почти все они умели шить, но времени на это не хватало. Большинство их них трудилось домработницами или уборщицами, и они могли воспользоваться услугами ателье только по особо важным датам, например в связи со свадьбой или крестинами. Единственным исключением была Ливия Юг, аристократка из Триеста, вышедшая замуж за женевского банкира.

Она познакомилась с Мирто и Павлиной благодаря своей гувернантке, тоже приехавшей из Триеста, и открыла в работе двух портних некий средиземноморский шарм и мастерство.

Йоргос работал с материалом заказчика на меховщиков с той же площади. Клиенты у них были зажиточные. Систоварис, грек из Египта, владелец лучшего магазина в Женеве, доверял ему весь мелкий ремонт.

Йоргос с Павлиной прикинули возможности сотрудничества и пришли к выводу, что это не будет простым делом, но решили использовать подвернувшийся шанс. Они записались на курсы французского языка на улице Пренс и посещали их очень добросовестно.

«По крайней мере, за это ему спасибо, — подумала Павлина. — Благодаря ему я хорошо выучила язык».

Он сделал ей предложение за кофе. Намерения у него были самые серьезные. Йоргос знал, что у Павлины есть незаконнорожденный ребенок.

«Он ждет от меня выражений благодарности», — догадалась Павлина, а вслух сказала:

— Дай мне несколько дней, я тебе позвоню.

Через неделю она пригласила Йоргоса на ужин в свою квартиру на площади Цирка. Трапеза получилась скучной. После десерта Павлина погасила свет, разобрала постель и скинула с себя одежду. Потрясенный Йоргос взглянул на нее и воскликнул:

— У тебя великолепная грудь!

Она ничего не ответила и скользнула под одеяло. Йоргос не стал снимать широкие семейные трусы, которые были ему великоваты.

— У тебя презерватив есть? — спросила Павлина.

Он удивленно на нее уставился:

— Я ими никогда не пользуюсь.

— Будешь пользоваться, если хочешь, чтобы мы занимались любовью, — сказала Павлина.

Он ее обнял, поцеловал в губы, стал ласкать грудь. Несколько минут спустя, не зная, что делать дальше, снова оделся. Они занялись любовью через неделю, однако наслаждения не получили.

— Не расстраивайся, — сказала Павлина, пытаясь говорить тихо.

Адвокат поднялся с места и сказал:

— Моя клиентка отказывается от судебных издержек, господин председатель.

В Женеве у Павлины почти прекратились рецидивы все той же навязчивой идеи. За десять лет их было всего три. Все они случались в тот момент, когда Павлина видела со спины девочку с густыми, очень черными волосами, заплетенными в толстую косу Павлина бросалась бежать за нею, чтобы заглянуть в лицо, и каждый раз напрасно.

Все три случая произошли в районе Рю-Басс. Первый — на улице дю Марше, перед Главной аптекой. Второй, через три года, у входа в Большой пассаж, со стороны улицы дю Рон. Последний — в одно из ноябрьских воскресений у выхода из кинотеатра «Ле Пари» на площади Цирка. Павлина возвращалась домой и собиралась перейти через бульвар Жорж-Фавон, как вдруг заметила маленькую головку. Девочка показалась из арки служебного выхода из кинотеатра. Она обошла здание и направилась к улице дю Стан.