Джо Мино - Провальное дело мальчика-детектива

В наших ежедневных газетах часто встречаются объявления, рекламирующие услуги профессиональных экстрасенсов, обладающих уникальной способностью общаться с усопшими. Объявления, как правило, располагаются на той же странице, где размещают свою рекламу предприятия автосервиса и службы знакомств. В офисах этих контор нет практически никакой мебели. Это — тихие серые помещения, сплошь заставленные радиоприемниками странной формы, которые стоят прямо на голом полу и принимают трансляции со всего света. Во всяком случае впечатление складывается именно такое. Посетителей встречает элегантно одетая женщина, которая интересуется, в какой именно точке земного шара закончил свой земной путь тот человек, с кем вам хотелось бы поговорить. Оглядев ряды странных приемников, она молча кивнет и укажет на какой-то один. «Из Исландии, — скажет она. — Все, кто умерли в Исландии, собираются здесь». Ты прильнешь ухом к динамику, закрытому сеткой. Женщина скажет два слова, а потом включит приемник. И ты удивишься, услышав знакомый любимый голос.

Утром, в автобусе, по дороге с работы, мальчик-детектив грезит наяву.

Они сидят под крыльцом дома Арго. Все вместе, втроем. Билли, Кэролайн и Фентон. Сидят, склонившись над открытой коробкой с набором «Юный детектив».

— Ты неправильно делаешь, — говорит Кэролайн, отбирая у Фентона набор для снятия отпечатков пальцев.

— Но там на коробке написано, что надо так, — возражает ей Фентон.

— Нет, смотри. У тебя все вокруг черное. Билли рассердится.

— Да нет, все нормально. Просто в следующий раз будь осторожнее , — говорит Билли, здесь и сейчас, по дороге с работы, в автобусе.

— Видишь, Билли не сердится. Он вообще никогда на меня не сердится. Потому что мы лучшие друзья, — говорит Фентон.

— А мы — брат и сестра. И он был моим братом еще до того, как стал твоим другом.

— Это еще ничего не значит. Он не выбирал тебя в сестры. Просто так получилось. А я стал его другом, потому что он так захотел.

Кэролайн расправляет юбку и сидит, скрестив руки на груди.

— Все, Фентон, я с тобой больше не играю. Ты разлил все чернила.

— Я больше не буду.

— Нет, Фентон. Я теперь буду играть одна.

— Не уходи. Ну, пожалуйста, — шепчет Фентон.

— Не уходи. Ну, пожалуйста , — шепчет Билли.

— Нет, мне одной будет лучше, — Кэролайн надувает губы.

— Пожалуйста, не уходи, — просит Фентон.

— Тогда спой мне песенку.

— Не заставляй его петь , — просит Билли.

— Пожалуйста, не заставляй меня петь.

Фентон хмурится и хватает Кэролайн за руку.

— Тогда я ухожу.

— Ну, хорошо. Ладно. — Фентон сидит по-турецки, упершись одной рукой в бок и подняв другую над головой. — Я пузатый и толстый заварочный чайник. Вот моя ручка, а вот мой носик… Можно я снова попробую снять отпечатки пальцев? Ты мне дашь свой набор?

— Ну, ладно. Бери.

Билли качает головой и улыбается.

— Хотите, скажу вам один секрет? — спрашивает Фентон.

— Хотим.

Да.

— Мне бы очень хотелось, чтобы Билли был моим братом. Чтобы я тоже был в вашей семье.

— Но ты не из нашей семьи, — шепчет Кэролайн, высокомерно тряхнув головой.

— Да, я знаю. Но мне бы очень хотелось. Правда.

Билли улыбается и говорит: « Если это для тебя так важно, мы будем всем говорить, что ты — наш брат ».

— Спасибо, Билли.

— Никакой он не брат, если по правде.

Теперь он наш брат.

— Правда?

Да. Мы всегда будем друзьями, все трое. И мы всегда будем вместе.

Билли поднимает глаза и вдруг понимает, что он разговаривает с рядами пустых сидений. Он растерянно смотрит по сторонам и хмурится. Автобус резко тормозит. Двери открываются, и салон наполняется энергичными, до неприличия бодрыми, свежевыбритыми офисными работниками. Сон наяву обрывается и исчезает. Все, его уже нет.

В тот день, в школе. Гас Мамфорд сидит на уроке и рисует свою училку, мисс Гейл: как ее едят заживо ядовитые змеи. Кобра впилась ей в яремную вену. Гремучая змея обгладывает ее левую ногу. Гас Мамфорд ненавидит противный скрипучий голос своей училки. Ненавидит, как она наклоняет набок квадратную голову на длинной шее, когда задает классу вопрос, на который Гас Мамфорд, конечно же, знает ответ. Он уже почти смирился с мыслью, что его никогда не вызовут отвечать. Он уже даже и не пытается тянуть руку. Гас Мамфорд разглядывает рисунок у себя в тетрадке и думает, надо ли пририсовывать большого зеленого удава — или это испортит всю композицию?