Артур Кудашев - Кофе для чайников

Дарья Михайловна отнесла суть заданного вопроса к смятению собеседника и не ответила на него.

— Так мы Вас ждём! — пропела она и отключилась.

Дверь на президентский этаж Жоре открыл охранник, дежуривший у лифта. За дверями Катюшина тут же принял следующий охранник. Он молча довёл его до приёмной в середине коридора, где Жору ожидала приветливая пожилая дама.

— Я — Дарья Михайловна, — улыбаясь представилась она. — Пожалуйста, снимите обувь!

— Простите? — не понял Жора.

— Обувь снимите! — повторила помощница президента компании.

Жора послушно скинул туфли.

— Вам сюда! — и Дарья Михайловна указала на дверь в глубине приёмной.

За дверью было прохладно и очень светло. Взгляду Жоры предстала большая, почти пустая комната, у дальней стены которой стоял стол. За столом сидел человек, в котором Катюшин сразу же узнал Бодю. Бодя что-то писал.

Жора сделал шаг вперёд и остановился. Под его ногами была трава! Он стоял на траве! Весь пол кабинета Игоря «Боди» Алибаева, на тридцать третьем этаже небоскрёба «Боди Билдинг» в городе Арске, был покрыт зелёной травой, доходившей почти до щиколотки, и Жора Катюшин сейчас на нём стоял!

«Может быть, это всё-таки такой ковёр, а? — подумал Георгий и провёл носком правой ноги по поверхности пола. — Но нет, не ковёр!». Трава была настоящая.

— Она не настоящая, — громко сказал Бодя и тут же добавил. — Это я не тебе, сынок. Ты уже свернул на Хай-стрит?

— Да, пап, — ответил молодой голос откуда-то сверху. — Я сейчас въеду в туннель.

— Хорошо, сынок. Перезвони сразу, как из него выедешь.

— Она не настоящая, — повторил Бодя, обращаясь уже к Катюшину. — Но очень похоже, правда?

Жора кивнул.

Но Бодю этот кивок не заинтересовал. Он вышел из-за стола и встал напротив Жоры, расставив ноги в стороны и положив руки на пояс. Приняв эту позу, глава концерна стал выполнять упражнение по вращению тазом. При этом он рассматривал Жору ясным немигающим взглядом своих больших карих глаз. Этот взгляд не буравил, не давил, не гипнотизировал. Он всего лишь проникал сквозь кости лицевого черепа Жоры Катюшина внутрь его головы, проходил через все мозговые и прочие вещества, достигал костей затылка и как эхолот возвращался обратно к Боде в зрачки.

В ходе сканирования, длившегося минуты полторы, не больше, глава концерна не задавал Жоре никаких вопросов, которые тот ожидал услышать: когда и что тот закончил, какие офисные программы знает, командный ли он игрок или же сотрудник-звезда, хочет ли он поступить на МБА, кого считает автором лучшего в мире учебника по маркетингу, как собирается поднять стоимость акций компании на IPO и какой представляет себе свою карьеру через пять лет. Весьма вероятно, что всё это он видел и так.

Алибаев даже не потребовал отдать ему доказательство , в виде файла записанное на всю ту же флэшку, лежавшую во всё том же правом кармане всё тех же Жориных штанов, и предоставить какие-либо пояснения по поводу всего произошедшего.

Закончив упражнение с тазом, Бодя отвёл взгляд (хотя, точнее было бы сказать, что он его выключил) и вернулся к своему столу.

— Так, значит, обычно ты тоже обедаешь в «Мон Бижу»? — спросил он затем.

Слово «да» застряло у Жоры в горле, где-то на полпути к губам, и ему пришлось кашлянуть.

— Место неплохое, — заметил президент. — Для провинции. Форель под белым вином, правда, готовить они ещё не научились.

Откуда-то сверху раздался мелодичный звонок. Бодя включил свой взгляд и вновь обратил его на Жору. На этот раз на лице главы концерна засветилась извинительная улыбка: типа, с удовольствием поболтал бы с тобой ещё, но сам слышишь — звонят.

Жора понял, что это всё, прощально кашлянул и попятился к двери.

— Где ты едешь, сынок? — услышал он, покидая кабинет Боди.

— Мимо булочной, пап, — ответил отцу юный голос.

— Что-то ты дышишь слишком тяжело. Устал? Почему?

— Не знаю, пап. Я этого не чувствую.

— Как доедешь, проверь давление в переднем колесе. Мне кажется, сегодня ты перенапрягаешься.

— Пап, я хотел тебя попросить.

— Да, сынок.

— Можно я куплю себе немного «ДжиПи» или «Хекманн»?

— Зачем?

— Я хочу попробовать, пап. В «Икономист» вчера написали, что фармбизнес резко пошёл вверх, ну, вот, я и подумал…

— Ты помнишь правила? Кто просыпается последним? «Бык» или «медведь»?

— Последним просыпается «свинья», пап. То есть, неквалифицированный инвестор.

— Правильно. Сынок, при всём уважении, на данный момент, ты — не квалифицированный инвестор. Думай об учёбе, а не об акциях. Сейчас это важнее.