Злата Линник - Неизданный сборник рассказов

— Это были волшебные символы, которые и держали канал открытым. Теперь это обычная книга.

В это время в коридоре раздались шаги. В аудиторию вошла Катерина Михайловна, тащившая за руку заплаканную студентку. На губах преподавательницы играла обычная змеиная улыбка.

— С такими слабыми нервам вам просто нечего делать в высшем учебном заведении! Так, а теперь проверка домашнего задания, читаем гласные переднего ряда. Поживее, мы и так задержались.

Катерина Михайловна села на свое место и привычным движением дотронулась до книги. Но тут же лицо ее перекосилось, а сама она дернулась как от удара.

— Что вы с ней сделали?!

Внезапно в аудитории стало ужасно холодно, потом откуда-то появился непонятный запах, похожий на запах сухих экзотических фруктов и старой бумаги. Облупленная стена задымилась и на ней возник темный силуэт. Больше всего он походил на высокого мужчину с крыльями как у летучей мыши. Раздался глухой голос, доносящийся как будто из-под земли:

— Ты не сохранила книгу. Мне не нужны нерадивые слуги!

И тут Катерина Михайловна, которая всегда, что бы ни происходило, хранила чуть-чуть высокомерное и ироничное спокойствие, вскочила со своего места, грохнулась на колени посреди аудитории и, протянув руки к силуэту на стене, заверещала:

— Господин, не покидай меня, я столько лет верно тебе служила!

Тень хранила молчание. Тогда Катерина Михайловна вскочила и оказалась рядом со студенткой, которая не успела занять свое место и наблюдала всю эту сцену в одном шаге от преподавательского стола, разинув рот от удивления. Одной рукой вконец потерявшая голову фурия схватила девушку за волосы, в другой у нее оказался старинный дамский кинжал.

— Господин, позволь мне услужить тебе! Я дам тебе свежую горячую кровь, это будет получше, чем их хныканье и жалкий скулеж!

Но девушке почему-то не захотелось быть принесенной в жертву потустороннему существу, да еще и на последней паре. Поэтому она сначала наступила Катерине Михайловне на ногу туфелькой на тонкой шпильке, а дальше действовала так, как рекомендуется в книжках «Самооборона для женщин». Отобрав кинжал, студентка просто оттолкнула несостоявшуюся убийцу в сторону, сопроводив свои действия фразой, которую вряд ли можно перевести на литературный французский язык. Не ожидавшая такого, Катерина Михайловна остановилась в полном смятении. В это время тень на стене опять зашевелилась.

— Ты даже этого не смогла сделать! Ты не нужна мне больше, прощай!

И тень исчезла.

Когда через некоторое время Катерина Михайловна, а точнее, Катрин Сабоне, отняла руки от лица, все увидели поразительную вещь: буквально за несколько секунд она состарилась. И стремительно продолжала стареть! Потускнели и запали глаза, стали неопрятными седыми лохмами ухоженные светлые волосы, модная одежда превратилась сперва в непонятный длинный балахон, а затем в бесцветные лохмотья. Еще через мгновение лицо ее покрылось морщинами, а руки стали похожи на костлявые птичьи лапки. Древняя старуха, которая еще несколько минут назад была эффектной молодой женщиной, бросила на девушек полный ненависти взгляд и прошептала беззубым ртом:

— Молодость! Красота! Все равно мое!!!

Она съежилась и похудела так, что под желтой пергаментной кожей четко проступили все кости. Живыми у этой мумии оставались только глаза — безобразно выпученные, в сетке красных прожилок. А еще через минуту посреди аудитории стоял скелет, которых с тихим шорохом рассыпался в пыль.

Присутствующие, а группа была все-таки женской, синхронно ахнули, а потом вдохнули, собираясь завизжать от страха. Но в этот момент в коридоре снова раздались шаги. Это была заведующая кафедрой. Привлеченная необычным шумом, она решила посмотреть, что здесь происходит. Но, когда заведующая приблизилась к дверям, дружный хор студентов читал фонетические упражнения. И, вот чудо, то, что еще недавно было таким мучением, теперь доставляло истинное удовольствие. За гласными переднего ряда последовали задние носовые, затем стихотворения, а потом учебный текст про парижанку Мадлен Дюваль и ее многочисленных родственников. Когда прозвенел звонок, все с неохотой остановились. О недавнем происшествии напоминали только книга, одиноко лежавшая на столе, кинжал, который был положен рассеянной студенткой в тетрадь вместо закладки, и горелое пятно на стене. От мучительницы, нагонявшей такой ужас на первокурсников, не осталось даже кучки пыли; сквозняк, проникший через открытую форточку, развеял ее по полу.