Людмила Коль: Земля от пустыни Син

И вот Таня первый раз пришла к нему в гости, когда отец и мать на работе. Пришла, потому что каникулы и свободного времени сейчас так много.

Костя включает пластинку с модным Робертино Лоретти, по песням которого давно сходят с ума.

Таня поднимается с пуфа, он кладет руки ей на талию, обе ее руки поднимаются вверх и ложатся ему на плечи. Они медленно переступают ногами, изображая танец, — так теперь танцуют все. От близости Тани у Кости кружится голова и ему нестерпимо хочется поцеловать ее. Но вдруг войдет бабушка? Да и что сделает после этого Таня? Вдруг она уйдет? Или даст ему по физиономии, как делают в фильмах оскорбленные поцелуем девушки?

Робертино поет «O, sole mio».

Бабушка осторожно стучится в дверь.

Костя отпускает Таню и идет к двери. В приоткрывшуюся щель просовываются руки Маргариты Петровны с блюдом, на котором лежит нарезанный кусочками кекс.

— Угости! — слышится Тане, и руки тут же исчезают.

— Это бабушка сама пекла, поэтому ты должна обязательно попробовать, — говорит Костя, ставя блюдо перед Таней. — Если не хочешь, можешь и не пробовать, — добавляет он. — Но лучше все-таки попробовать, чтобы ей было приятно. У нас новая домработница, Нина, но сегодня она уехала к себе в деревню на два дня, и бабушке приходится одной управляться.

Таня берет один кусочек и с усилием откусывает. Во рту у нее пересохло от близости Кости, и она почти с досадой думает, почему Костя ее не поцеловал. Она почти сердита на него за это.

Вечером в кухне, после ужина, когда Костя с Севой пьют чай и остаются одни, Сева выглядывает из-за очередного детективного романа, ухмыляется и говорит:

— Я слышал, у тебя девочка есть?

Костя опускает глаза и ничего не отвечает.

— Пора, — говорит Сева. — В твоем возрасте у меня уже столько было! — Сева закатывает глаза.

— Мы в одном классе учимся, — словно оправдывается Костя.

— Мать уже рассказывала — видела ее в школе, когда была на родительском собрании. Приведи как-нибудь, надо познакомиться. Старший брат все-таки, совет дам.

Косте совсем не надо, чтобы ему давали советы. И знакомить Таню с Севой совсем не хочется. Но все получается само собой.

У Кости день рождения. И праздновать его без Тани он не может. Это совсем не праздник получится! Но Таня смущенно отказывается:

— Я ведь никого не знаю из гостей, которые будут у вас.

Они стоят на лестнице. Только что прозвенел звонок на урок, и все ринулись в классы, поэтому вокруг никого нет.

— Ничего, — успокаивает Костя. — Я тебя со всеми познакомлю. Это просто родственники матери. А если хочешь, — вдруг решает он, — приходи с Женей.

Женя — школьная подруга. Поэтому Таня тут же соглашается.

И на следующий день вечером они вместе с Женей идут к Косте на день рождения.

— Ты что несешь в подарок? — спрашивает по дороге Таня.

— Книгу. А ты?

— А я авторучку.

— С золотым пером?

— Да. На Кузнецком купила.

— Покажи!

Таня вытаскивает из кармана узенький футляр и открывает.

— Дорогая? — спрашивает Женя, разглядывая колпачок с золотистого цвета кольцами.

— Ну, да… Не самая дорогая, — тут же признается Таня.

— Самая — это вообще! Деньги родители давали? — прищуривается Женя.

— Нет, у меня от завтраков остались.

В прихожей, куда они попадают через несколько минут, Таня неловко протягивает Косте подарок и говорит:

— Это тебе.

Костя так же неловко берет, не глядя на то, что ему протягивают.

— Я вам помогу, — подходит к Тане Сева.

Он умело помогает ей снять пальто, вешает его на плечики и, взяв Таню двумя пальцами за локоть, проводит в комнату, где уже много людей.

— Вот, — громко говорит Сева, — это Костина одноклассница, так сказать, и подруга Таня.

И все смотрят на Таню. Она, наверное, улыбается, конечно, улыбается. Но все в тумане. Сзади она чувствует присутствие Жени. Это уже лучше, она не одна — Женю тоже представляют. Но Таня понимает, что все разглядывают не Женю, а именно ее, ее красное платье, туго перехваченное в талии широким поясом с пряжкой, изящный серебряный браслет, и туфельки на тонком каблучке — все это сейчас рассматривают и оценивают. И руки у нее от нервного напряжения дрожат.

Их с Женей сажают на диван, за огромный овальный стол.

— Что вам положить? — спрашивает кто-то, кто сидит слева.

«Это, наверное, Костин папа», — решает Таня.

Она улыбается и не знает, что ответить, — глаза разбегаются от фарфоровых блюд, хрустальных салатников, ваз с фруктами, графинов, бутылок. На столе так много красивого и, наверное, вкусного.