Людмила Коль - Земля от пустыни Син

— Майя Михайловна была, конечно, очень хорошенькая, когда они познакомились: длинные локоны, ярко-голубые глаза, ямочки на щеках… — почти мечтательно говорит бабушка. — Но это же ничего не значит! Мне уже тогда надо было обратить внимание на то, что она не умела ничего делать.

— Это Николай Семеныч должон был выбирать, — резонно замечает тетя Нюра, проводя мокрой тряпкой по плинтусу.

— Что он понимал тогда? Они же молодые были!.. Половик не забудьте вытряхнуть, — напоминает между делом Маргарита Петровна. — Нёмочке — она называет Николая Семеновича настоящим именем, которое ему дали при рождении и которое раньше стояло у него в паспорте, — было всего двадцать два, когда они познакомились, а Маргарите Михайловне и двадцати не исполнилось! Только я и цементирую семью! Если бы не я, не знаю, что и было бы!

— У нас в деревне не так. У нас прежде всего хозяйка должна быть — чтобы готовить умела, стирать, в доме порядок чтобы был. А это — что же это такое? — тетя Нюра критически обводит взглядом стены и закопченный потолок.

Вечером Николай Семенович забирает Костю из детского сада. Дома, поужинав, отец садится смотреть телевизор. А Костя идет в другую комнату к своим пластмассовым кубикам, из которых он строит фантастические города. Он конечно же соскучился по ним — в детском саду всегда нужно делать только как все: если все рисуют ромашку, то и ты должен ее рисовать; если все играют в мяч, то и ты должен. А может быть, тебе совсем и не хочется… Костя усаживается на коврике и высыпает кубики из коробки.

Майя Михайловна сегодня возвращается поздно — после работы ходила на какой-то фестивальный фильм. Она сразу идет в кухню, вываливает огромную сумку с продуктами на обеденный стол и выдыхает в сторону свекрови:

— Вот, купила вам…

Маргарита Петровна смотрит на сумку и, поджав губы, произносит:

— Тетя Нюра мне уже сегодня принесла.

— Ну вот, что бы я ни сделала, все плохо! — раздраженно говорит Майя Михайловна, хватает кусок пирога и, хлопнув дверью, уходит из кухни — звонить по телефону какой-нибудь подруге и рассказывать фильм.

Севы нет, и Косте без него тоскливо. Сева иногда учит его рассказывать всякие стишки, над которыми взрослые смеются, а мать возмущается, чему Сева обучает младшего брата. Сева умный и много знает и, если у него есть настроение, рассказывает Косте всякие истории. Правда, часто он дразнит Костю, говоря, что родители любят его, Севу, больше. Косте обидно, и он переваривает это в одиночестве. Но когда брата нет, всегда скучно, потому что никому до Кости нет дела. И сейчас он уже вертится около бабушки. Бабушка всегда в кухне Здесь у нее и телефон стоит, и маленький топчанчик, на котором она днем отдыхает.

— Отойди от помойного ведра, ведьма укусит, — пугает бабушка.

Костя давно знает, что ведьм не бывает, но на всякий случай захлопывает дверцу под мойкой.

— Это ваше воспитание! — входит в кухню Майя Михайловна. — Сейчас звонил и сказала, что сегодня ночевать не придет!

— А при чем здесь я? — сразу повышает тон бабушка. — Ты мать, а не я.

— Как это — при чем? — возмущается Майя Михайловна и тоже переходит на повышенные тона. — Берет пример с отца. А отец — известный ходок по теткам! Вы его воспитали!

— Ты сначала убери ребенка, а потом выражайся! — кричит бабушка.

— Вам правда всегда глаза колет! — парирует Майя Михайловна.

— Те, кто воспитывают детей, кладут диплом в карман и сидят с ними дома, а тем более не бегают по вечерам в кино и в гости!

— Костя, пойдем смотреть телевизор! — зовет отец, до которого доносится перепалка.

— А вы сами что делали?

— Я одна воспитывала детей! — слышит еще Костя, но потом звуки доносятся не так отчетливо и начинается сказка для малышей.

Мать возвращается в комнату красная и взъерошенная.

— Давай будем считать! — говорит она, усаживаясь рядом с Костей в кресло.

— Спать уже надо, а не считать, — перебивает отец.

— Вот и посчитал бы с ним, а не телевизор смотрел!

— Не у всех же билеты в кино, — язвительно замечает отец и уходит в кухню пить чай.

Косте считать не хочется. Но мать теребит его с какими-то яблоками, которые она одно за другим «ест», а они в результате все равно оказываются на тарелке:

— Смотри, у нас с тобой семь яблок. Я съела два, — мать берет с тарелки яблоки и прячет за спину. — Сколько теперь осталось?

Пока Костя загибает и разгибает пальцы, усердно пытаясь сосчитать количество оставшихся фруктов, «съеденные» яблоки возвращаются на место, и он окончательно запутывается.