Игорь Андреев - Четвертый тоннель

— Мне там нечего делать. Впрочем, мне нечего делать в любом американском городе. Да и здесь, в общем-то, мне нечего делать. Но здесь хотя бы жизнь стоит дешево.

Стиву шестьдесят лет. Получает пенсию от американского правительства — 800 долларов в месяц.

— Восемьсот баксов? — удивился я. — Я бывал в Штатах, по-моему, этих денег недостаточно для жизни в Америке.

— Недостаточно? — переспросил он саркастично. — Как ты думаешь, для чего этих денег достаточно?

— Не знаю. Я знаю, что снимать маленькую квартирку в Лос-Анджелесе стоит больше тысячи долларов в месяц. А ведь еще нужны деньги на остальное.

— Я тебе скажу, на что этого достаточно, сынок. Этого достаточно, чтобы пойти в парикмахерскую и сделать стрижку, — сказал он с насмешкой, обращенной в адрес то ли американского правительства, то ли самой пенсии, которая так далека от идеала. — Этого достаточно, чтобы сделать факинг стрижку, сынок.

Поэтому он постоянно живет в Юго-Восточной Азии, переезжая из города в город между странами. Сюда он приехал из Камбоджи, где провел шесть месяцев. Хочет зависнуть в Лаосе некоторое время и, если понравится, остаться здесь на следующие полгода. Только слетает в Малайзию к дантисту. Ему ставили искусственные зубы в Куала-Лумпур, и он периодически ездит туда на профилактические процедуры.

— Марихуану хочешь? — спросил он обыденным тоном. — Привез из Камбоджи. Там она дешевая. Официально запрещена, но курят все, включая полицейских.

Трава оказалась довольно крепкой и я уже не помню, как наш разговор перешел к женщинам. Кажется, я спросил, есть ли у него семья в Штатах. Нет. Детей тоже нет. При этом восемьсот долларов, поступающие каждый месяц на кредитную карточку, позволяют иметь много камбоджийской марихуаны, и время от времени дешевый азиатский секс.

— Я обычно покупаю отсос, — сказал он, затягиваясь скрученной вручную сигаретой. — Отсосала, на тебе двадцать пять долларов, и до свиданья. Я люблю отсос. Быстро, и никаких головоломок…

Мы попрощались, и я пошел к своей подруге. Кхам рассказывала про водопад, одну из местных достопримечательностей. Мы планировали туда поехать. Я уже много дней гонял по городу и окрестностям на ее мотобайке, так что она знала, что я управляю хорошо.

По пути на водопад заехали в маленькую деревню, где живут люди, принадлежащие к одному из местных племен. Она хотела встретиться с женщиной, которая вручную делает ткань, какими-то там свойствами хорошую. Красивая стройная женщина лет тридцати на вид была одета в черный халат с бардовой окантовкой. Смоляные волосы с пробором посередине собраны в клубок на макушке, из него торчит серебряный гвоздь длинной сантиметров двадцать. Я спросил про него, и выяснилось, что этот гвоздь, как и массивные серебряные кольца в ее ушах — важная ритуальная ценность. Если женщины в «цивилизованных» странах воспринимают драгоценности скорее как социально значимый аксессуар, и в этом смысле важно не только, чтобы они были красивыми и дорогими, но и были от такого-то бренда, то женщины в этом племени не знали, что такое «Кристиан Диор», но были трепетно влюблены в массивные куски серебра.

Пока они с Кхам рассматривали ткань, мы с ее мужем курили сигарету из бамбуковой трубки. Точнее, трубы. Табак из половины сигареты высыпается в маленькую чашечку, присоединенную к куску бамбука, напоминающему милицейскую дубинку, только раза в два толще. Дым сожженного табака вдыхается через бамбук. Дым не обжигает горло, и с одного вдоха в организм сразу поступает большой объем никотина. Голова кружится — ради чего, собственно, все и придумано. Пока мы курили, мужик сказал, что чья-то там сестра на днях выходит замуж. Очень сложная процедура. (Кхам переводила и смеялась). Сначала семья невесты приглашает семью жениха на посиделки. Невеста всех кормит, родители жениха и он сам оценивают ее кулинарное творчество, а родители невесты вербально стимулируют процесс. Мол, смотрите, какая она у нас молодец, соглашайтесь — отличная сделка! Если все довольны, через несколько дней вся деревня кушает вареных кабанов с рисом и пьет водку…

Кхам говорила, что я могу оставаться здесь сколько угодно. Более того, по ее словам, я мог бы хорошо устроиться в Лаосе. Мужчина из России, говорящий по-английски — отличные возможности для карьеры. Меня бы даже приняли в Коммунистическую партию. Мог бы стать важным человеком во Вьентьяне. Со временем выучил бы язык. К тому же ей со мной хорошо.