Иван Кузмичев - Сборник Поступь империи

Борис Федорович для своего времени был крайне умный и расчетливый человек, радеющий не только о роде, но и России в целом, только в меру личного понимания.

Странный, непонятный и опасный. Так мог бы охарактеризовать его действительно знающий человек, но таковых подле себя князь не держал…

По привычке, обслюнявив палец, царский советник аккуратно раскрыл брошюрку и с плотоядной усмешкой внимательно изучил представленный ниже список "должников". В эту минуту начиналась новая занимательная партия политической игры.

Пасмурное хмурое небо навевало упадническое настроение. Хотя с чего бы это?

Вроде и дела идут, тьфу- тьфу, хорошо, но на душе скребут кошки. Видно недолго осталось наслаждаться вновь обретенным семейным счастьем.

Взглянув последний раз на свинцовые тучи, наползающие на город с юго-запада, я закрыл створки большого витражного окна, подошел к рабочему столу, на нем со вчерашнего вечера лежали несколько писем, разобраться с которыми требовалось как можно скорее.

Радует, что вице-канцлер Шафиров пока не пришел, не зря я ему вчера говорил о том, чтобы он не являлся ни свет ни заря. Здесь, в Риге, не хотелось оставаться ни на минуту дольше положенного срока, но решение дел затянулось.

Первые переговоры с Карлом не дали желаемого результата, достичь согласия с первого раза не удалось, однако и полного фиаско не случилось. Условия, выставленные шведскому королю, он принял, но сразу в ответ выдвинул свои собственные.

Я рад, что не в меру драчливый монарх, наконец, признал, что Россия не варварская страна. Но в то же время влезать в разборки с половиной Европы из-за дрязг Карла совершенно не хотелось. С другой стороны завоеванные земли Прибалтики и половины Финляндии стоили оказания Швеции помощи в овладении Норвегией, Бремена и Вердена. Аппетиты короля оказались умеренными, не зря Остерман с бароном Гёрцем беседы ведет, советник короля человек, ищущий выгод только для себя, а значит, за золото готов многое сделать, и в принципе уже делает. Молодец, барон так держать!

— Ваше Величество, вы позволите войти? — в дверях стоял вице-канцлер с цветастой папкой в руках, перевязанной серебряным шнуром.

— Вас учили стучаться, князь? — недовольно спрашиваю его. Не хватало только того, чтобы придворные сели на шею, нет уж, господа хорошие, вы у меня как у отца будете по струнке ходить.

— Прошу меня нижайше извинить, но вы не отвечали, а назначенное время уже подошло, — спокойно ответил вице-канцлер.

На переговоры я взял опытного вице-канцлера Шафирова. После казни князя Гавриила Ивановича Головкина должность канцлера оставалась вакантной, так что на данный момент Шафиров был вторым по власти статским человеком в России. Он найти подход к любому, ведь не просто так мир с Османской империей был заключен в столь короткие сроки, да еще с такими требованиями, о которых я только мечтал.

— Коли так, то прошу присаживайтесь, — указываю на место напротив себя.

Пребывая в Кремле, в рабочем кабинете, царица предложила брать портреты великих государей во все поездки. Мол, если они так помогают в общении, то не стоит упускать возможности и дальше. Оля умница, но понять всю подоплеку вопроса не смогла – взять подлинники я просто не могу, это казалось мне кощунственным. Сам не знаю, почему так, однако выход нашелся, ведь можно забрать их "двойники".

Пришлось в срочном порядке искать искусного портретиста в столице, чтобы он без малейшего искажения в короткий срок снял копии. Единственным достойным, сведущим человеком был Иван Никитич Никитин – русский живописец-портретист.

Он родился в Златоглавой столице в семье священника, служившего в Измайлове.

Дядя у Ивана был протопопом Архангельского собора в Кремле. В начале мальчик учился при Оружейной Палате под руководством голландца Шхонебека в гравировальной мастерской. С 1711 года начал учиться у Иоганна Таннауэра, немецкого художника, первым принявшего приглашение Петра Первого переехать в Россию обучать русских художников. И уже через два года работы Ивана начали пользоваться популярностью. У молодого художника был немалый талант и "легкая рука". Именно он взялся за копирование портретов, с чем блестяще справился без малейшего изъяна.

Уже месяц как портреты сопровождают меня в дороге, охраняемые не менее зорко, чем царская казна в ПБР. Оленька осталась в Москве, ожидалось скорое пополнение в царском семействе, да и пригляд за Ярославом нужен особый, больно любопытным растет царевич, везде норовит сунуть свой нос, пару раз умудрялся сбежать от наседок- сиделок, благо, что в Кремле после царских изысканий не осталось мест, где мог бы пролезть ребенок.