Патрик Рамбо - Деревенский дурачок

— Как по-вашему, кому именно Ланьель предложит министерские портфели?

— Он обратится за поддержкой к сторонникам де Голля.

— Они не согласятся его поддерживать. Генерал всегда был противником подкупов и прочих грязных махинаций.

— Тем не менее я уверен, что Корнильон-Молинье станет министром внутренних дел. В правительство войдут также Лемер, Ферри…

— Все ваши прежние прогнозы подтвердились, иначе я принял бы вас за сумасшедшего. Но ближе к делу. Чем займется Лемер?

— Жилищным строительством и реконструкцией Парижа.

— Ваши предсказания невероятны, зато подробны, — буркнул Галюша.

— И когда же Ланьель окончательно все утрясет? — спросила его жена.

— К концу месяца, мадам, — галантно поклонился я.

Я знал, что о назначениях в Совет министров объявят двадцать шестого. Но не хотел перегибать палку и ответил приблизительно.

— Если вы снова окажетесь правы, я предложу вам неплохую должность, — пообещал Галюша.

— Политического обозревателя в «Фигаро»?

— Нет, моего личного консультанта. Поль не возражает. А ты, Одетта?

— По-моему, мысль довольно удачная.

Оказывается, мадам Галюша звали Одетта. Она мне улыбалась очень приветливо.

26 июня Галюша-Морену предстояло убедиться в моей правоте и сделать меня своим тайным советником. В ожидании этого дня все свободное время я просиживал у себя в кладовой, запершись на ключ, хотя Луиза упрекала меня и плакала. Я даже не согласился в следующий понедельник поехать вместе с ней к родителям ее подруги-цветочницы на побережье Марны. Я думал только о побеге и внутренне все больше отдалялся от хозяев и персонала ресторана. Прощайте, господин Поль, прощай, Луиза! Чтобы ей не так больно было расставаться, я напустил на себя равнодушие, притворялся насмешливым и даже враждебным. Разве человек несет ответственность за любовь женщины из далекого прошлого? При нормальном течении событий она годилась бы мне в бабушки! Я перестал жить по-настоящему и сделался просто зрителем. К тому же мне было необходимо запастись сведениями на ближайшее время. Итак: летом у нас намечалась всеобщая забастовка; в Индокитае мы терпели поражение за поражением; Франсису Пикабиа [9] Французский поэт и художник (1879–1953). предстояло вскоре умереть… Все события я записывал в блокнот в алфавитном порядке. Теперь потихоньку сверяться с записями мне будет намного легче. А как иначе? Ведь мне предстояло отвечать на самые каверзные вопросы и знать ближайшее будущее в мельчайших подробностях. Я погрузился в историю, опережая ее ход. Я изобрел хитрую тактику и намеревался всегда ее придерживаться, чтобы меня не заподозрили в сговоре с дьяволом. К примеру, я стал убеждать Галюша, что назвал будущего главу Совета министров только потому, что его кандидатура показалась мне наиболее неожиданной, вдобавок, в отличие от прочих претендентов, он помимо компетентности обладает инициативой и способен объединить вокруг себя политиков самых различных фракций. Не важно, верными или неверными были посылки — конечный вывод будет блестящим. Зная правильный ответ, несложно подогнать к нему решение задачи. Правда всегда на моей стороне, толстяку-журналисту нечем крыть.

Однажды, возясь на кухне, я заметил, что мадам Поль кладет в тушеное мясо с овощами целый мускатный орех. Я тоже всегда так делал. Неужели я перенял эту хитрость у нее? Конечно, она меня старше и вполне могла научить меня готовить. Но фактически это невозможно. В 1953 году я был так мал, что не мог ни разу побывать в ее ресторане. И тем не менее я здесь. Как мне надоело прыгать из одной эпохи в другую! Лучше не думать об этом, не то с ума сойдешь.

Луиза среди ночи забарабанила в мою дверь. Господи, который час? Попытался нащупать в темноте выключатель, вместо этого свалил на пол лампу, злобно выругался, второпях натянул штаны и отодвинул защелку.

— Ты в своем уме?! Сейчас три часа ночи.

— Мне страшно.

— Привидений не существует.

— Я не привидений боюсь. Мне просто страшно.

Она вошла и легла в ногах моей постели, закутавшись в длинный махровый халат и свернувшись калачиком. Растрепанные волосы падали ей на лицо. Луиза всхлипывала. Вздыхала. Надоедала мне и мешала спать.

— Вы собираетесь от нас уйти? — наконец прошептала она.

— Собираюсь.

— К этим Галюша?

— Почему бы и нет?

— Они такие богатые…

— Господин Поль мне сообщил…

— А меня вы с собой возьмете? Я больше здесь не могу. Пожалуйста! Я знаю, вы меня не любите, но если бы вы меня взяли… Заберите меня отсюда!